Кажется, они с моей подругой действительно, не ладят. Это может всё порядком усложнить.
– Грег её тренирует, – объяснила я.
Криспиан неодобрительно посмотрел на Миру, но ничего не сказал.
– А-а-а, так, Димка, её всё же бросил? – Хмыкнула колдунья. – Хороша парочка. Один – предатель-гуляка-недоубийца. Вторая – кошка-недоучка. – Мира небрежно откинула волосы за спину. – По-моему, они друг друга стоят. Оба недоделки.
Сузив глаза, я встала. Криспиан не успел меня поймать, возможно, даже не пытался. Думаю, он предвкушал и ждал дальнейшие события. Несмотря на упадок сил, я быстро очутилась рядом с оборотницей, наклонилась над ней.
– Танимира, – процедила я, стараясь не выплёскивать свою расцветшую в душе ярость, – Татьяна – моя подруга. Раз. Два. Ты жива только потому, что я тебя нашла. Три. Дима – преданнее многих будет. Только преданность его на тебя не распространяется. И четыре. Если будешь поливать грязью тех, кто мне дорог, вылетишь из своей шкурки так, что Грегор тебя назад нескоро вернёт.
– Ты мне угрожаешь?! – резкий голос оборотницы резанул не хуже бритвы.
– Ты же эмпат. – Довольно улыбнулась я. – Почувствуй.
Больше не говоря ни слова, я вышла из комнаты. Также молча, я спустилась вниз. Ярость и гнев требовали хоть какого-то выплеска. Теперь я поняла Таню, когда та не лестно отзывалась о Мире. Как же её Грегор-то терпит? Любовь зла?
– Рокси!
Меня догнал Криспиан. Я смерила его убийственным взглядом и отвела глаза. Фрост тут не причем.
– Успокойся, ангел, – попытался пошутить колдун. – Она же оборотень. Ещё и эмпат. Ей свойственны эмоциональные порывы.
– Знаешь, – зло прошипела я. – Это не эмоциональный порыв. Это невоспитанность. У меня вон тоже эмоциональный порыв. Хотела её стукнуть чем-нибудь. Но сдержалась ведь. Вот пусть и она придержит свой язычок. У Грегора ангельское терпение!
Криспиан улыбнулся.
– Не-а. – Качнул он головой. – У него явно больше терпения, чем у одной моей знакомой ангелицы.
Подняв на его ехидную физиономию взгляд. Я тоже улыбнулась.
– Да, – кивнула я, – ему прямая дорога в небесные. Не то, что мне.
– Рокси, – посерьёзнел Криспиан. – Наверху ты сказала Мире, что не потерпишь оскорблений в сторону дорогих тебе людей. А она, между прочим, говорила и о Диме…
– И, – я пожала плечами.
Смотреть на бежевый рисунок обоев было гораздо приятнее, чем говорить о Дмитрии.
– Напомню, – склонил голову Крисп. – Он тебя чуть не убил.
– Не убил же.
– По чистой случайности.
– И благодаря тебе, – я снова кивнула. – Я знаю.
– Тогда почему ты так сказала? Чем он дорог тебе? – Криспиан пристально вгляделся в мои серые глаза, но ничего, кроме холодной стали там не увидел.
– Тем, что он дорог моей подруге. – Вымолвила я, не отводя взгляда. – Пусть она сама его сейчас ненавидит, но я знаю. На самом деле, Таня любит его.
Выдохнув, Криспиан отвернулся, подошёл к окну.
– Интересно, – делая вид, что нашёл там нечто жутко занимательное, произнёс англичанин. – Если бы вы поменялись местами, ты была бы для него дорог а? Предположим, ты бы пыталась его убить…
– А я и пыталась, – тихо прошептала я. – Правда, это было мимолётное желание. Но если б я тогда не опомнилась…
Крисп тут же развернулся ко мне. Во всём виде его читался неподдельный интерес и удивление.
– Ты? Ты пыталась его убить? Ты же ангел! – Выдохнул он.
Ну, вот. Очередную чью-то мечту о высокоморальных ангелах я разбила. Говорила ж, не ангел я, а бессмертная. Это совсем иное. Сказок в жизни не бывает.
Мне стало вдруг неуютно и холодно. Обняв себя за плечи, опустив голову, я сказала:
– Не совсем убить. Просто ярость была поглощающей… Только к чему привели мои действия? Дима мне мстил. А теперь находится, незнамо где. Я уже молчу про душевное состояние Тани. Она здорово скрывает. Она сильная. Только я вижу и знаю, как ей нелегко. Да и вообще, всё, что сейчас происходит, происходит и по моей вине тоже. А я ничего не могу сделать.
Я собралась уже уйти, как вдруг меня догнали и поймали за плечи. Крисп быстро, пока я не сориентировалась, обнял меня, прижавшись щекой к моему виску. Его руки, в отличие от моих, были горячими.
– Кора-зу, – произнёс он, пока я, не мигая, смотрела перед собой, ощущая спиной его тепло. – Это термин, известный всем всадникам. Из-за поспешных необдуманных действий всадника, линорм снижается на опасную высоту, где его легко сбить вражеским линормам, просто чиркнув хвостом по спине. Из кора-зу есть только один выход. Довериться своему линорму и дать ему полную свободу действий.
– И как мне это поможет? – спросила я севшим голосом.
– Ты тоже в кора-зу. Твои необдуманные действия привели твою удачу в очень плохое состояние.
– Удача – не линорм.
– Ошибаешься, – мягко заверил он. – Делай, что должна, и будь то линорм, или удача, они поднимут тебя до самых высоких небес. Просто положись на них.
Он замолчал. А спорить я не хотела. Может, в словах Криспиана, действительно, был смысл…
Меня вдруг заволокло облаком странное спокойствие. Стало как-то непривычно уютно и хорошо.
Моргнув, я вздохнула и выпуталась из объятий колдуна. Он с явным сожалением опустил руки. Надо же. А ещё неделю назад эти самые руки я бы за такое выдернула из плеч, и одно Небо знает, что ещё сделала… С другой стороны, неделю назад он такого себе и не позволял… Может, Таня права в своих подозрениях о симпатии Криспа?
– Спасибо, – тихо проговорила я, пряча взгляд. На глаза почему-то навернулись слёзы. Что ж такое?!
– Обращайся, – я не увидела, а, скорее, почувствовала его улыбку.
Неловкую паузу заполнили голоса только что вернувшихся Грегора и Тани.
– Ну, скажи, Грег, сегодня всё лучше. А с ветром вообще получилось идеально! – Это Таня скинула сапожки.
– Лучше. Только не слишком гордись. Дыры в твоей защите зияют очень даже заметно. – Это Грег направился в гостиную.
– О! Ребята! – А это Таня с Грегом увидели нас. – Кого хороним, Ксана?
– Да, так…– я подошла к Татьяне, беря её за руку. – Грегор, Мира пришла в себя.
– Я знаю, – качнул головой целитель. – Что-то случилось?
– Рокси пообещала шкурку спустить с твоей… эм… девушки, если она себя продолжит вести в том же духе. – Без зазрения совести выдал меня Криспиан. – Братец, ты уж проследи. Ангел-то у нас тёмненький. Вдруг выполнит свою угрозу?
– Угу, – недобро оскалилась я. – С кого-то – шкурку. У кого-то – язык!
– Вот, видишь?! – Вытаращил глаза от «страха» Криспиан.
Грегор только вздохнул.
– Извини, – он с сожалением посмотрел на меня.
Было в его взгляде что-то странное. Так смотрят, когда извиняются за нашкодившего ребёнка, в глубине души зная, что этот ребёнок никогда не повзрослеет. Мне снова стало чуточку жаль Грегора.
– Ничего страшного, – я вернула ему взгляд. – Я тоже вспылила.
Грегор, кивнув нам, неторопливо поднялся по лестнице. Я же увлекла Татьяну на кухню. Вернее, попыталась.
– Ксан, – извиняющимся тоном проговорила Таня. – Давай потом. Я бы в душ хотела. Лучше – в ванну. Ты не представляешь, каким суровым учителем может быть наш добродушный Грегор. С меня семь потов сошло.
– Эх, ладно, – я выпустила руку колдуньи. – Тогда… потом.
Закусив губу, она кивнула и тоже скрылась наверху. Мы снова остались с Криспом наедине. Кинув на него взгляд, я мотнула головой. Вряд ли он подойдёт для того, что я задумала. Идеально подходила кандидатура Тани. Может, потом?
Углубившись в мысли, я стала мерить гостиную шагами от стены к стене. Тут же руки нашли себе занятие. За всё время моих размышлений, я раз сорок прошла от одной стены до другой и заплела себе длинную косу, перехватив её тонкой чёрной резинкой. Остановилась. Полюбовалась на своё творение. Не то, что бы толстая. Не то, чтобы очень уж длинная, но русская пепельная коса. Почти до пояса. Перекинув её на спину, я снова принялась обдумывать план.
Всё это время, как оказалось, Криспиан неотрывно наблюдал за мной. Как только головокружение не заработал? Недаром он опытный всадник. Многие часы полётов закалят, какой угодно, вестибулярный аппарат.