* * *
– Порадуете ли вы сегодня какими-нибудь успехами, миссис Флетчер?
– Даже не знаю, можно ли так сказать, доктор Патчелл, – вздохнула Барбара. Медсестра вновь увела дочь на процедуры, и женщина осталась в кабинете один на один с врачом.
– Значит, есть какие-то изменения?
– Вчера Сильвия заговорила.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее, как это произошло.
– Я застала её ночью на кухне с ножом в руках.
– И что она там делала? – нахмурился доктор.
– Я вошла в тот самый момент, когда Сильвия вытащила его из ящика.
– Девочка объяснила вам, что намеревалась делать дальше?
– Нет. Но я, первым делом, спросила, где котёнок. Мне показалось, что Сильвия хочет причинить ему вред.
– И что же она вам ответила?
– "Я не хочу его видеть", – попыталась воспроизвести манеру речи дочери Барбара, изобразив злобный хриплый шёпот.
– Как вы отреагировали на заявление девочки?
– Я уговорила мужа вернуть Дасти в приют. Иначе это могло бы плохо кончиться. Скажите, доктор, что с нашей дочерью? Признаться, я напугана. Не знаю, что и думать.
– Мы попытаемся установить с ней контакт и разобраться в механизмах необъяснимой агрессии. Возможно, придётся провести дополнительное обследование.
– Разве вы не получили необходимые результаты во время всех предыдущих осмотров, анализов и тестов? – занервничала Барбара.
– У Сильвии особый случай, – доктор Патчелл перевернул несколько страниц истории болезни юной пациентки, словно желая отыскать среди них точное подтверждение своим словам. – Здесь понадобится совершенно иной подход.
– Что это значит?
– Симптомы болезни вашей дочери не вписываются в общую клиническую картину. Как если бы, предположим, у неё была ветряная оспа, но вместо высыпаний по всему телу её стал бы мучить кашель, понимаете?
– Не совсем.
– Внешние признаки недуга не соответствуют его истинной природе.
– Так какова же его истинная природа?
– Вот это нам и предстоит выяснить.
* * *
"…не вписываются в общую клиническую картину", – эхом звучал в голове Барбары голос доктора Патчелла. В этих словах заключался особый смысл. Женщина почему-то представила себе дверь в запретную комнату из сказки о Синей Бороде. Дверь, ведущую к страшной тайне.
"…признаки недуга не соответствуют его истинной природе", – вот ключ к запертой двери, которую лучше бы никогда не открывать. Что за ней спрятано?
(Что ты тут делаешь? Положи это на стол, пожалуйста).
Взгляд Сильвии был чужим. Получите и распишитесь, миссис Флетчер. Держите главный ответ на все вопросы.
Девочка сидела за столом и неспешно обедала. Неожиданно мать испытала безотчётный страх. Ей стало неуютно оставаться в доме наедине с Сильвией.
"…не соответствуют его истинной природе", – упрямо доносился из памяти голос врача.
"Так какова же его истинная природа?" – шёпотом повторила собственный вопрос Барбара.
Вы уверены, что хотите знать, миссис Флетчер? Вы уверены? Помните, что произошло с ключом, который уронила жена Синей Бороды? К нему прилипла кровь, которую невозможно было отмыть.
– Мама? – неожиданно заговорила Сильвия, и мать почувствовала, как по спине побежали мурашки.
– Что, милая? – женщине пришлось приложить усилие над собой, чтобы не выдать волнения.
– Ты чем-то напугана?
– Почему ты так решила?
– Не знаю, – пожала плечами девочка. – Просто так показалось.
– Вот именно, солнышко, тебе показалось, – на лице женщины появилась вымученная улыбка. – Разве ты забыла, что во время еды разговаривать плохо?
* * *
Перед сном Барбара сказала Роберту одну очень странную вещь. Он попытался обратить всё в шутку, но потом ещё долго не мог уснуть, думая об услышанном.
Должно быть, его жена слегка повредилась рассудком от всех тех переживаний, которые выпали на её долю. Иного объяснения мужчина придумать не мог.
Он спросил, когда Сильвия сможет навестить дедушку с бабушкой, на что жена ему ответила:
– Роберт, мне кажется, она не наша дочь.
<p>
<a name="TOC_id20262355"></a></p>
<a name="TOC_id20262357"></a>Часть четвёртая. Дом в лесу
Роберт
<p>
</p>
Детектив инстинктивно прикрыл нос тыльной стороной ладони. Зрелище оказалось и впрямь не для слабонервных. Роберту захотелось немедленно выйти наружу и набрать полную грудь свежего воздуха, лишь бы не ощущать этот тошнотворно-сладковатый запах крови. Она была повсюду.
На грязном бетонном полу лежало тело с растерзанной брюшной полостью. Казалось, что человек проглотил тикающую бомбу, и она взорвалась прямо у него в животе. Из окровавленного зева ужасной раны, подобно мёртвым змеям, свисали разорванные части кишечника.