Но то, как Рид на меня смотрел, с самого первого момента вызвало у меня какое-то странное чувство. Как такое возможно? Единственное объяснение, приходившее мне на ум, – это что он, в свою очередь, владел волшебным артефактом, позволяющим видеть реальность. Впрочем, от него не исходило знакомого шепота магии, который слышали только Архивариусы.
– Винного? – сказал наконец Рид и отодвинулся. – Он цвета красного винограда, с V-образным вырезом и золотыми пуговицами. Кроме него ты в черных штанах, волосы у тебя каштановые, глаза серые, а еще очень симпатичная щелочка между передними зубами. – Он состроил милую мордочку. – Я прошел проверку?
«Да?»
«Нет?»
«Наверное?»
Черт!
У меня сердце упало. Глядя на меня, Рид действительно видел меня. Меня. Магия плаща на нем не работала. И что мне теперь делать? Я понятия не имела, как реагировать. Ни один из родительских уроков не готовил меня к моментам вроде этого.
Наряду с Архивариусами существовала еще небольшая группа Посвященных – людей, которые заключали браки с членами наших семей и знали о магии. Решение о том, кому позволено будет стать Посвященным, принималось не опрометчиво, а совместно главами родов Архивариусов. Но Рид не Посвященный, я была бы в курсе. Наше общество настолько малочисленно и тесно связано между собой, что все друг друга знали. Следовательно, он не должен видеть сквозь чары.
И все же он видел, а меня будто парализовало. Взять его с собой в Архив? Сообщить Джессу? Позвонить родителям?
Нет, ни за что. Они только устроят скандал по поводу того, что артефакты – это не игрушки и мне вообще нельзя надевать плащ, не говоря уже о том, чтобы выносить его из Архива. А по всей вероятности, еще и увидят в этом случае повод отобрать у меня Архив. И они вполне могли это сделать, так как уже три года являлись главами семьи Эмрис.
Чаще всего мы управляли Архивами до самой смерти, но порой особые обстоятельства или безответственное поведение приводили к тому, что человека досрочно снимали с должности. И ни при каких обстоятельствах мне не хотелось принадлежать к этой маленькой компании, над которой периодически насмехались. Архив для меня все, а это, соответственно, означало, что маме с папой никогда не должно стать известно о Риде, нашей встрече и обо всем остальном.
– Фэллон? Ты…
– Мне пора, – перебила я Рида. И проглотила остатки своего уже теплого пива. Оно выдохлось и горчило, оставляя слабый привкус на языке. Тихий голосок на задворках моего сознания спрашивал, не слишком ли остро я реагировала, но ответом стало однозначное «нет». Нельзя допустить, чтобы случайное знакомство в пабе подвергло опасности мое будущее в качестве Архивариуса. Бросать Рида безо всяких объяснений, может, и невежливо, однако мы едва друг друга знали, и к завтрашнему дню он наверняка уже обо мне забудет.
Быстрыми шагами я покинула «Банши», оставляя за спиной гудящие басы «Take What You Want» Post Malone, и заспешила вверх по улице к Королевской Миле.
Глубоко засунув руки в карманы плаща, я нащупала там скомканные купюры выигрыша. Вероятно, встреча с Ридом – это наказание за мою чрезмерную гордыню. Пересиль я себя и попроси у родителей немного денег, никогда бы с ним не столкнулась и продолжила бы дальше жить в неведении.
Ведь даже если не рассказывать про Рида другим Архивариусам, эта встреча обеспечит мне парочку бессонных ночей. Как тогда, когда я, несмотря на запрет, позаимствовала мамины сережки и одну потеряла. Она так и не выяснила, что произошло с украшением, унаследованным ею от матери. Те гвоздики просто пропали, но я до сих пор жила с чувством вины; а страх признаться ей стал частью моей жизни.
Вдруг позади меня послышались шаги. В принципе ничего особенного в этом не было, но конкретно эти шаги казались быстрыми и целенаправленными. Они приближались, звук становился громче. Предчувствие возникло у меня еще до того, как раздался его голос.
– Фэллон!
Я не остановилась.
– Фэллон! Подожди!
Я сделала вид, что не слышала Рида, но мгновение спустя он уже поравнялся со мной и подстроился под мой шаг.
– Все нормально?
«Нет».
– Если я сделал что-то, что тебя обидело, то прошу прощения. Это из-за слов о щели между зубами? Я не хотел тебя разозлить. Она действительно очень симпатичная.
Я сжала губы, устремив взгляд строго перед собой. Если просто довольно долго его игнорировать, возможно, он исчезнет сам по себе, а я не подвергнусь риску сболтнуть то, что должна держать при себе. Окажется ли, что ему известно о магии, если я его об этом спрошу?