Анастасия решила не мучить дочь расспросами и тоже отпустила её спать. Вернулась немного пьяная, но живая и здоровая, а главное — счастливая. Сергей ей тоже был симпатичен, она даже могла допустить мысль, что он в будущем станет ей зятем, но Анастасия его не знала совсем, поэтому и не доверяла ему. А сейчас можно и самой пойти на боковую.
Спустя час, когда все уснули, Петра разбудил стук в окно. Он открыл глаза, за окном стоял женский силуэт, достаточно знакомый. Да, он узнал подругу его дочери, Наташу. Из-за стеклопакетов он не слышал, что она могла сказать, но вид у неё был нездоровый, а, значит, возможно, ей нужна помощь. Пётр Васильевич с трудом, но встал с кровати. Силы почти все ушли от него, он слишком долго лежал, в глазах потемнело, он едва удержался на ногах, но устоял, подошёл к окну и, напрягшись, открыл его, переместив ручку в горизонтальное положение. Теперь между ним и пришедшей была только москитная сетка. Наташа смотрела на него. Мужчине показалось, что она пыталась его гипнотизировать. Да, его тело ослабло, ему осталось недолго жить, но его рассудок по-прежнему был силён. И он это знал и, как ему показалось, она это тоже поняла.
— Дядя Петя, — пролепетала она.
— Да, Наташ, что случилось? Почему ты здесь?
Она была бледная и худая, а её больничный халат был в чём-то запачкан.
— На меня напали вчера, я попала в больницу.
— Ну а здесь-то ты как оказалась?
Девушка глубоко вздохнула.
— Я узнала, что с моей мамой что-то случилось. Убежала из больницы. А тут наступила ночь, и я потерялась, — вампирша снова попыталась внушить мужчине, — впустите меня. Мне нужна помощь.
Пётр потерял бдительность и сказал:
— Почему бы и нет? Заходи.
Девушка сама сняла сетку и бросила её на землю. Она без труда забралась в дом через окно. В этот миг разум Петра прояснился. Её халат был запачкан в крови! Она смотрела красными глазами на него, и его разум обволакивал туман. Она припала губами к его шее и вонзила в него свои клыки. Насытившись, она отбросила мужчину и пошла в сторону двери, чтобы "выпить" его жену и дочь. Голод был неутолим. Пётр понимал, что до рассвета он не доживёт, но он по-прежнему был в сознании. Из последних сил он сказал так, чтобы она услышала.
— Наташа, я отменяю своё приглашение.
Вампирша развернулась к распластавшемуся на полу тощему мужчине, из которого вытекали остатки крови. Он лежал на животе, подняв голову, смотрел ей прямо в глаза.
— Убирайся вон из моего дома.
Она ощутила нестерпимую боль, инстинкт ей подсказывал, что если она не уберётся из дома, то погибнет. Она выпрыгнула в окно и исчезла в темноте. Пётр Васильевич перевернулся на спину и смотрел в потолок. Он снова засыпал. Смерть была нежна, блаженная немота наваливалась на него прохладной простынёй. "Значит, они на самом деле существуют. Стёпка не врал", — с этой мыслью он закрыл глаза и ушёл из жизни.
Глава 12
Когда Сергей вернулся домой, его предки и Саша уже ждали, они решили не спать.
— Ну вот, наконец, и наш мальчик, — сказал Владимир, — теперь, когда все собрались, я начну.
— Давай уж, — Саша махнул рукой, он немного обижался, что ему не дали поспать перед рабочим днём, придётся завтра снова таблетки глотать.
— Так вот, сегодня утром, как я уже говорил ранее, — Володя разлил чай каждому в чашку, — я ездил по делам, но вот по каким, не стал уточнять, решил дождаться вас всех.
— Ближе к делу, — поторопил тестя Леонид.
Владимир угукнул и продолжил.
— Я побывал на почте, забрал пару бумаг, пришедших мне из Пензы от моей супруги.
— Веры Викторовны? — спросил Леонид.
— Да, Лёня, она прислала мне немного интересовавшей меня информации о случаях вампиризма на территории бывшего СССР и о местной учительнице, пропавшей без вести в годы войны. Оказывается, есть очень много всего. Но это — не главное. Главное то, что я сегодня утром ездил на кладбище, решил навестить Стёпку. Почему-то мне показалось, что он как-то легко отошёл в мир иной. Взял я лопату и…
Лёня содрогнулся всем телом при этих словах.
— Что?!
— Ничего, — ответил детектив.
— Что значит "ничего"? Ты вскрыл могилу моего отца и говоришь "ничего"? Ты совсем охренел? — лицо Лёни стало красным, если бы Владимир не был ему близким человеком, он бы набросился на него.
Но детектив не проявил никаких эмоций.
— "Ничего", значит — "ничего". Да, я вскрыл могилу Стёпы, раскопал её лопатой, благо, никто по утрам на кладбище в этой дыре не ходит, — Владимир посмотрел своему зятю в глаза, — могила твоего отца оказалось простым кенотафом, причем абсолютно безвкусным.