— Да ладно тебе, Неро. Ты же меня знаешь. Я уверена, что смогу вклинить несколько неприличных предложений. Может быть, одно или два?
Его глаза пленили меня.
— Я ничего так не хочу, как потакать всем твоим предложениям.
— Я запомню это, — отозвалась я. — Позже?
— Договорились, — его смешок был обещанием мрачных, декадентских отвлечений.
Я попыталась улыбнуться, но лицо болело слишком сильно.
— Поговори со мной, Неро. Мне нужно что-нибудь, чтобы отвлечься от боли. Расскажи мне об Ангеле. Ты знал, кто она такая, когда покупал её для меня?
— Нет. Я купил её, потому что она напомнила мне тебя.
— Значит, это судьба, что мы с ней сошлись?
— Судьба. Или чей-то замысел.
— Учитывая нашу историю, я думаю, что это делалось специально, — вздохнула я. — Кто-то хотел, чтобы у меня Ангел появилась у меня.
— Да, — Неро стал тихим, задумчивым.
— Эй, ты должен был отвлечь меня от боли, — напомнила я ему.
— Прости.
Я выдавила смешок сквозь сжатые губы.
— Разве твой отец не предупреждал тебя, чтобы ты никогда не извинялся перед ангелом, Уиндстрайкер?
Неро хмыкнул.
— Действительно.
— Итак, вы с Никс сочинили целую историю о Джемини, Саджитариусе и полковнике Файрсвифте.
— Да.
— Просто из любопытства, чья это была идея — сделать Файрсвифта ангелом с промытыми мозгами?
— Моя, конечно.
Я рассмеялась.
— Ну само собой.
Неро и полковник Файрсвифт считали друг друга заклятыми врагами.
— И вы с Никс придумали эту историю, чтобы устроить праздник богов и демонов, где, как вы знали, Фэйт нападёт на мой разум. Это-то понятно. Но как только у вас было всё необходимое для Последнего Ритуала, почему вы просто не выполнили его, чтобы укрепить мой разум и позволить мне отбиться от неё? Зачем было ждать, пока она нападёт?
— Потому что Последний Ритуал требует исключительно мощной телепатической атаки, чтобы инициировать его, — сказал мне Неро. — Это главная причина, по которой Грейс не могла сделать это с тобой, когда была беременна. Ей пришлось бы ждать, пока ты родишься. И хотя она сильный телепат, она не настолько сильна. Видения Евы показали, что тот, кто напал на тебя, достаточно силен, чтобы начать Последний Ритуал. Так что мы ждали этого момента.
— Вы использовали нападение Фэйт на меня, чтобы помочь мне стать более могущественной, — поняла я.
Он кивнул.
— Именно.
Фэйт поморщилась, и не только от напряжения борьбы за контроль над моим разумом. Она считала свой план совершенным и отнюдь не пребывала в восторге от того, что они обманули её и саботировали её замысел.
— Это ещё не конец, Леда Пандора, — сказала Фэйт сквозь стиснутые зубы.
Она продолжала свою телепатическую осаду моего разума. Мои руки стали вязать быстрее. Теперь я наконец-то могла разобрать, что я вяжу. Это был погребальный саван. В точности моего размера.
— Этот впечатляющий акт внушения, который ты ожидаешь от меня — внушить всем богам, демонам и монстрам на Земле совершить коллективное самоубийство посредством барьеров Магитека… ты не думаешь, что я переживу его, не так ли? — спросила я у неё.
— Как я уже говорила, некоторые жертвы должны быть принесены.
— Легко говорить, когда их приносишь не ты, — огрызнулась я.
Я посмотрела на Ангела. Я вложила в неё столько магии, что она сияла, как волшебный огонёк в море полной темноты. Она подмигнула мне, а потом принялась колотить лапками по моему вязаному погребальному савану, распутывая его по краям.
— Прекрати, — прорычала Фэйт.
Как хороший котёнок, Ангел не остановилась. Вместо этого она увеличила скорость разрушения.
— Твои руки едва ли чисты, Леда Пандора, — сказала Фэйт. — Совсем недавно ты пожертвовала сотнями сирен, чтобы спасти мир.
— Я никогда не делала ничего подобного.
— Ещё как делала. Во время схватки с Медой ты освободила её от контролирующего ошейника, надев его на себя.
Фэйт действительно знала мой разум так же хорошо, как и я.
— Затем тебе пришлось вырваться из-под контроля ошейника, — сказала она. — А как, по-твоему, Стражи управляли людьми? Как ты думаешь, что было на другом конце этих ошейников?
— Машины, — ответила я. — Много машин. Я их видела.
— Нет, там вообще не было никаких машин.
В моей голове замелькали образы. Я увидела себя в тёмной комнате. Воздух был горячим. Я слышала так много голосов.