— У вас есть время встретиться со мной сегодня, док? — спросил её Алек.
— Извини, у меня график забит.
— Но я так подавлен, — Алек сделал печальное лицо. — И мне нужно взбодриться, — он притворился, что смотрит на значок со счастливой рожицей, приколотый к её куртке, но мы все знали, что на самом деле он смотрит на её грудь.
Дрейк треснул его по спине, чтобы тот скорректировал направление взгляда.
— Нерисса присоединится к нам сегодня?
— Не сегодня, — сказала я.
Между глаз Айви появилась задумчивая морщинка, но она ничего не сказала. В данный момент я избегала Нериссу, но никому об этом не говорила. Я действительно не хотела в это ввязываться.
— Каково это — вернуться на Землю после недели, проведённой с Небесной Армией? — спросила Айви, улыбаясь.
Я улыбнулась ей в ответ.
— Здорово вернуться домой.
— Эти боги доставили тебе много хлопот?
— Нет, не совсем так. Солдаты Небесной Армии… ну, они оказались совсем не такими, как я ожидала. Они не были похожи на богов, которых я встречала раньше, на Семёрку. Находясь с ними, я чувствовала себя так же, как здесь, с моими друзьями. Некоторые из них казались почти людьми.
— Если не считать сокрушающей землю магии, — сказал Алек.
Я молча кивнула.
— Ну, это так, да.
— И как долго ты здесь пробудешь? — спросил Алек. — Не пойми меня превратно. Генерал Уиндстрайкер — компетентный командир, но он и близко не такой весёлый, как ты.
Я усмехнулась.
— Неро был строг с тобой, не так ли?
— Ты даже не представляешь.
— Он просто пытался сделать нас сильнее, чтобы мы выжили в грядущих битвах, — сказал Дрейк.
Алек потёр руку, как будто она до сих пор болела после одной из тренировок Неро.
— Его попытки помочь нам выжить были очень похожи на попытку убить нас.
— Это просто его способ показать, что он заботится, — рассмеялась я.
— Похоже, у генерала есть и другие способы показать свою заботу. — Айви перевела взгляд на моё новое ожерелье. — Красивые побрякушки.
После торжественного появления Айви и Дрейка уровень шума в столовой наконец-то снизился, но теперь он снова усилился. Ещё до того, как я повернулась и увидела её, я почувствовала, как она вошла: мой котёнок, Ангел. Похоже, её утренняя охота увенчалась успехом. Она неторопливо пересекла столовую, волоча за собой гигантскую дохлую крысу.
— Клянусь, со вчерашнего дня кошка выросла на несколько дюймов, — заметил Алек. — Это неестественно, — он посмотрел на Дрейка. — Ведь так?
Наш местный эксперт по кошкам высказал своё мнение.
— Она выросла.
Глаза Басанти следили за тем, как Ангел пересекает комнату.
— Она определённо больше, чем Сторм.
Сторм — это котик Басанти, подарок от её возлюбленной, ангела Лейлы.
— Сторм нормальный, — сказал Дрейк. — Ангел — нет.
— Ты кого тут называешь ненормальной? — потребовала я.
— Твою кошку, — сказал мне Алек.
— Она больше любой домашней кошки, которую я когда-либо видел, это точно, — сказал Дрейк. — На самом деле она больше похожа на монстра, чем на кошку.
— У Вселенной извращённое чувство юмора, — я вздохнула. — Не удивлюсь, если мой котёнок превратится в монстра.
Ангел плюхнулась к моим ногам, мурлыча от удовольствия, пока ела свой завтрак.
Я с нежностью посмотрела на неё.
— Но я никогда не видела такого милого монстра.
— Верно, — согласилась Айви, протягивая руку, чтобы дать моей кошечке кекс в придачу к её дохлой крысе.
Будучи истинно моей кошкой, Ангел схватила кекс между лапами и принялась слизывать сливочную глазурь.
Алек моргнул.
— Твоя кошка ест глазурь.
— Да.
— Ей будет плохо.
— У Ангела железный желудок. И она обожает глазурь. И чизкейк. И пиццу с двойным сыром.
— Я думал, кошки не могут есть молочные продукты, — Алек взглянул на Дрейка.
Но Дрейк не ответил. Его внимание было сосредоточено на чём-то другом… или, точнее, на ком-то другом.
— У тебя в волосах посыпка, — сказал он, выуживая леденцовые крошки из малиновой гривы Айви.
Он съел одну из крошек и предложил другую Айви. Она слизнула её прямо с его пальца. Потом они оба рассмеялись. Алек фыркнул, Басанти закатила глаза, и мы все снова задались вопросом, почему Дрейк и Айви не были парой. Никто этого не понимал. Возможно, тот факт, что они дружили с самого рождения, сдерживал их, но, честно говоря, они уже были парой. Они одни до сих пор этого не понимали.