— Ты сам устроил этот театр абсурда! — забывшись, Кузнецова от злости притопнула ногой и потеряла равновесие, однако упасть ей не дали:
— Не бушуй, лисичка, — широкие ладони чуть сжали её талию. — И хватит меня винить, если помнишь, ты сама мне подыграла.
— Немедленно отвези меня к бортику! — чувствуя, что всё-таки краснеет, опять потребовала рыжая. Тепло мужских ладоней на талии нервировало, древесный запах духов кружил голову, а в мыслях творилось черте что. Лизка знала: еще несколько минут таких объятий и Чудо-юдо начнет ей нравиться. А этого допускать никак нельзя.
— И не надейся. Ты попадешь туда только своим ходом, лисичка.
— Ты что, решил меня здесь оставить? — проигнорировав в очередной раз дурацкое прозвище — какая она ему лисичка?! — Лизка оглянулась. До вожделенного бортика было ползти и ползти. Буквально. Другого способа добраться туда самостоятельно Кузнецова не предполагала.
— Могу и оставить, — криво улыбнулся парень, — но у меня в планах было научить тебя кататься. А здесь нам почти никто не будет мешать.
Лиза вновь осмотрелась. И правда, в центре было куда меньше народу. Она взглядом скользнула по людям, что будто атомы в молекуле, сновали туда-сюда — и откуда в разгар весны такой ажиотаж?! — и остановилась на девочке, которая кружилась юлой неподалеку от них. Движения юной фигуристки завораживали: изящные и стремительные, они походили на сказочный танец, который совершенно не сочетался с очередной легкомысленной песенкой, доносящейся с динамиков над катком. Однако танец от этой дисгармонии, не стал менее притягательным. Кузнецова мечтательно вздохнула и снова посмотрела на Чудо-юдо:
— Ладно, учи уже.
— Для начала отпусти мою футболку, лисичка. А потом поучимся держать равновесие.
«Полусогнутые, полусогнутые», — твердила про себя инструкции размалеванного Лизка, осторожно скользя по льду. Ей до сих пор не верилось, что она вот так запросто — в одиночку! — может кататься. И ей до сих пор было страшно:
— Ааа! Дима, лови меня! Лови! Я же сейчас упаду! — в панике завопила она, стоило набрать скорость.
— Конечно, упадешь, ты же ничего не видишь! — парень в один момент нагнал девушку, и ловко перехватил ту за талию. — Перестань зажмуриваться, в этом нет ничего страшного.
— Легко тебе говорить!
— Давай еще раз. Выбери себе цель и потихоньку продвигайся к ней. Как насчет фотозоны? — Чудо-юдо привычно развернул Лизку спиной к себе, указывая рукой в сторону декораций в стиле «Ледяное сердце».
— Можно попробовать, — несмело ответила она, разглядывая мультяшные фигуры в сотне метров от них. И сильно удивилась, узрев неподалеку от Олафа одинокого Дениса.
Страшно представить, но за все полчаса своего обучения Лизка ни разу не вспомнила о Морыгине. Мысли рыжой занимал исключительно лёд и один несносный хоккеист. Девушка даже заставила себя вспомнить настоящее имя Чуда-юда — Дима. И несколько раз произнесла его вслух. Не будет же она называть Чудо-юдо Чудом-юдом при нем же? Однако сиротливый вид Дениса — и где это Наташка запропастилась? — быстро привел Кузнецову в чувство. Она еще никогда так четко и ясно не видела свою цель.
— Эй! Ты куда так рванула?! — выкрикнул Дима в спину умчавшейся девушке. — Твою мать! Она же тормозить толком не умеет, — парень выругался и помчался спасать эту абсолютно чокнутую девчонку, которая, вопреки здравому смыслу, нравилась ему.
Было жарко, тесно и почему-то тяжело. Я заворочалась, в попытке сбросить с себя чужую руку и резко распахнула глаза. Распахнула и тут же зажмурилась, наткнувшись на ясный серый взгляд.
— Привет, — раздалось сиплое где-то над головой, а я зажмурилась еще сильнее.
«Это сон. Это сон», — мысленно твердила про себя, не желая принимать сумасшедшую действительность, где я просыпаюсь в объятьях Краснова.
Как вообще такое возможно?! Мы же по разным краям пледа засыпали!
— Эм…Как спалось? — хрипотца из голоса пропала, а вот положение его источника нисколечко не изменилось. И рука — чужая! — по-прежнему лежала на моей спине.
Хотелось ругаться. На себя. Очень. Но я по какой-то причине продолжала жмуриться, уткнувшись в обнаженное мужское плечо.
«Мужское плечо?!» — мысль заставила встряхнуться и резво подскочить, немало ошарашив при этом сонного Краснова.
— У тебя все в порядке? — Пашка сел и с наслаждением потянулся.
«Мы спали в обнимку! Естественно я не в порядке!»
— В полном, — спокойно ответила, одергивая юбку платья. — Пойду, освежусь, — невозмутимо сообщила я парню и направилась в сторону уборных с незатейливым умывальником.
Вода успокаивала получше деревьев. Я еще раз плеснула в лицо прохладной влагой и замерла, рассматривая сизо-алый закат над озером. Всё-таки здесь было красиво. Особенно сейчас, когда вечереющее небо, будто пыталось заглянуть в озерную гладь, задевая пушистыми облаками верхушки деревьев.
«Стоп. Как вечереющее?!» — я растерянно потянулась в карман за телефоном, и неслышно выругалась, вспомнив, что вместо привычных джинсов на мне надето платье.
Пришлось идти обратно к рюкзаку. Ну и к Краснову заодно.
— Блин! — громко воскликнула я, увидев время на экране.
— Что случилось? — оживился молчавший до этого музыкант. Пашка уже успел одеться и теперь сосредоточенно что-то изучал в смартфоне.
— Электричка наша ту-ту, вот что случилось! — все так же на эмоциях ответила я.
— А это, — взгляд парня вновь вернулся к гаджету. — Не волнуйся, нас скоро заберут. Я уже позвонил кому надо.
«Ну конечно!»
Со всеми этими покатушками на общественном транспорте я совершенно позабыла о привилегированном статусе Краснова:
— Только не говори мне, что у тебя есть личный водитель.
— Я тебе не личный водитель! — продолжал возмущаться Кирилл, ловко выруливая по грунтовой дороге.
— Конечно, нет, — спокойно согласился Пашка, он занимал место штурмана рядом с другом. — Ты — мой личный раб, а это почетнее.
— Договоришься, Красный, и я тебя с почетом высажу, — огрызнулся в ответ рыжий. — Спокойно, Кать. Тебя доставим в лучшем виде! — он встретил взгляд девушки в зеркале и хитро подмигнул ей.
— Не хочу тебя огорчать, Кир, но ты лепечешь точь-в-точь, как тот самый личный водитель.
— Краснов, прекрати над ним издеваться. Я не хочу из-за твоих шуточек попасть в аварию, — донеслось грозное позади.
— Вообще-то, — заговорщицким шепотом начал Пашка, — Кир не терпит, когда критикуют его водительские навыки, — музыкант с улыбкой повернулся к девушке, но вмиг посерьезнел, напоровшись на колючий взгляд светло-карих глаз.
После их совместного пробуждения, — он до сих пор не мог взять в толк, как так получилось, — Кэти вела себя непривычно тихо и даже несколько отстраненно. А после появления Кира, и вовсе замкнулась, отвечая на многочисленные вопросы рыжего лишь односложными «да» и «нет». Правда и вопросы у Кирилла были те еще. Одно лишь: «Не понял, вы теперь вместе?» — чего стоило.
— Вообще-то, я не терплю, когда критикуют любые мои способности, — отозвался басист «Меридианов». — Или путают мой номер со службой такси.
— Такси мы бы ждали вечность, — поморщился Краснов. — А у тебя есть навигатор.
— Ты слишком недооцениваешь таксистов, — усмехнулся Кир. — И я не единственный у кого есть навигатор.
— Ты единственный, кто был свободен.
— Черт, чувак! Да я из-за тебя забил миссию и команду!
— Я же говорю, ты единственный, кто не занят. Спасибо, кстати.
— Будешь должен, — недовольно отозвался Кирилл, выезжая на шоссе.
Дальше они ехали в молчании. Кирилл сосредоточенно вел автомобиль, временами высказываясь в сторону непутевых водителей. Катя безразлично смотрела в окно, иногда поглядывая на приборную панель с часами. А Пашка просто глубоко дышал, чувствуя себя окончательно свихнувшимся.
Его худи пахло Кэти: нагретой на солнце листвой и первоцветами. Запах был тонким, почти призрачным оттого, наверное, им хотелось дышать еще и еще. Было странно чувствовать её запах на себе. Странно и одновременно приятно. Как и смотреть на её редкие улыбки, ловя себя на том, что он улыбается тоже. Или просыпаться с ней вместе, ощущая, как её волосы щекотно касаются лица.