— Это ты про Телепузика? Или Карапузика? — насмешливо переспросила Маринка, а я поспешно сделала вид, что меня очень волнует расписание сессии первого курса, которое висело на стенде рядом с нашей кафедрой.
— Поверить не могу, что ты ей об этом рассказала! — обличительно ткнула в мою сторону пальцем Лизка.
— Говорит та, что обозвала своего парня Чудом-юдом, — тут же съехидничала Маринка.
— Это всего лишь милые детские прозвища, Лиз, — состроила я невинный вид, хотя в глубине души подозревала, что Димка, скорее всего, по этой же причине так ни разу и не заглянул к нам в общежитие на чай. Притом, что они с Лизой ходили на свидания практически каждый день.
Подумать только: каждый день!
По правде говоря, глядя на всю эту букетно-конфетную историю, что сейчас происходила между Димой и Лизой меня не раз одолевала зависть. Только не поймите неправильно. Я очень рада за них. Честно. Но в то же время Лизины счастливые улыбки и то, с каким энтузиазмом она собиралась на свидания, невольно наталкивали на мысли, что я что-то упускаю. Мне не хватало всего этого с Пашей. Да что там, мне просто не хватало Паши!
Мы не виделись вот уже десять дней. И это сводило с ума.
Поддавшись порыву, я достала телефон и быстро набрала сообщение:
«Хочу тебя увидеть. Очень».
Подумав, я добавила еще парочку эмодзи-поцелуйчиков и поспешила спрятать мобильник в карман, заметив направленный на меня сочувственный взгляд Булкиной.
— Что, проблему с перелетом так и не решили? — участливо спросила она.
Вместо ответа я лишь отрицательно качнула головой, и до боли закусила щеку изнутри, чувствуя себя маленькой обиженной девочкой, которой взамен обещанного праздника досталась лишь поздравительная открытка.
Сегодняшний день должен был стать нашим с Пашей, но по техническим причинам его вылет отложили на целых восемь часов. Конечно, у нас есть еще завтра, до того, как ему снова придется уехать. Однако я никак не могла перестать сожалеть по утраченному времени.
— Ну, зачем?! — громкий возглас Кузнецовой заставил меня вздрогнуть. И не одну меня: все наши одногруппники, которые, как и мы, слонялись без дела в ожидании результатов письменного экзамена, удивленно вытаращились на свою старосту. — Простите! Это я не вам! — смущенно улыбнулась им Лизка, а Булкина поспешила приступить к допросу:
— Что? Что там? Он признался на счет сюрприза? Пожалуйста, скажи, что я угадала!
— Ты угадала, — горестно вздохнула Лизка. — Похоже, он и вправду везет меня в какой-то загородный клуб на берегу реки. Блин, девочки, что мне делать?
— Как что? Наслаждаться! — Булкина выразительно поиграла бровями. — Я уже это вижу: романтик, камин, шампанское…
— Кто зажигает камин в тридцатиградусную жару? — фыркнула я, а потом вдруг вспомнила одного, вечно мерзнущего музыканта и опять ударилась в меланхолию.
— Добро пожаловать на землю, Сватова! Для справки: зажигают обычно вечером, когда уже не так жарко. И люди, которые это делают, рано или поздно остаются перед этим самым камином голыми, — со знанием дела ответила Маринка и гордо добавила: — Проверенно на личном опыте!
— Знаешь, не обязательно орать о своем личном опыте на весь филфак, — шикнула на нее Кузнецова, натянуто улыбаясь некоторым любопытным однокурсникам, что с интересом косились на нас. — Но вам не кажется, что это слишком быстро? Я…Мы…Короче, я еще не готова быть голой, — шепотом закончила подруга.
— Если ты не хочешь ехать так ему и скажи. Думаю, он поймет. К тому же, — мой взгляд мимо воли устремился к серебряному подвесу на тонкой цепочке с искусственным топазом, который мы с Мариной сегодня подарили Лизе в честь её двадцатилетия, — это всё-таки твой День рожденья и тебе решать, как его провести.
— Ну, или он окажется полным козлом и психанет, — предложила альтернативный вариант Маринка.
— Дима не козел! — воскликнули мы с Лизой практически одновременно, вновь притягивая к себе взгляды студентов.
— Тогда я поддерживаю Катю: скажи ему, что это для тебя слишком. В этом нет ничего такого, — пожала плечами Булкина. — Вот у меня с Мариком…
Пока подруга делилась ценным жизненным опытом, я вновь достала свой мобильник и ойкнула, увидев несколько пропущенных от Паши. Не сдержавшись, я шепотом выругалась, изъедая себя за то, что не отключила «беззвучный» после экзамена и только собралась перезвонить парню, как телефон в моей руке ожил.
— Привет! — обрадовано воскликнула я в трубку.
— Привет, Китти-Кэт! — с улыбкой в голосе поздоровался Паша, и я невольно улыбнулась в ответ. — Как экзамен?
— В целом неплохо, но пока не могу точно сказать. Нам еще не объявили результаты. Мы с девочками как раз ждем возле нашей кафедры, — подруги, заслышав это, принялись активно махать руками и указывать пальцами на мой мобильник. — Тебе от них привет! — Маринка сделала вид, что обмахивается веером, и я послушно добавила: — Пламенный!
— Спасибо, им тоже пламенный, — хмыкнул в ответ парень. — И до скольки вас там будут держать?
— Ну, вообще-то нас никто не держит. Мы сами. А почему ты… — начала, было я и осеклась, нетерпеливо выпалив: — Неужели ты разогнал тучи над морем и вас выпустили?
«Пожалуйста, скажи «да». Скажи-скажи-скажи!».
— Ну, разгонять тучи я пока не умею. А вот обгонять…
— Вы все-таки уговорили менеджера ехать машиной! И когда ты приедешь?
— Я уже.
— Что ты «уже»? — тупо переспросила я и зачем-то принялась оглядываться, будто Пашка в любой момент мог выпрыгнуть из-за угла.
— Стою возле твоего факультета и не могу зайти внутрь. Ты знала, что у вас слишком суровый охранник?
- Честное слово, Паш, я тебя прибью! — моя улыбка сделалась просто неприлично широкой.
— Кажется, ты перепутала «прибью» с «люблю», — насмешливо заметил он, но мне вдруг стало плевать на слова.
«Он здесь! Он приехал!» — если бы я умела летать, то, несомненно бы взлетела.
— Уже выхожу! — вместо ответа выдохнула я и с угрозой добавила: — Только не смей никуда исчезать! Понял?
— Ну, если это произойдет, то знай, что за этим стоит ваш охранник. Серьезно, я чувствую испепеляющий взгляд этого типа даже сквозь окно.
— Ох, ты совершенно неисправим, Краснов! Жди! — я сбросила вызов и посмотрела на ухмыляющихся подруг: — Девочки, он приехал! Приехал!
— Так почему ты еще здесь? Давай, мчи к своему супер-стару, — Маринка указала в сторону широкой лестницы.
— Лиз… — я повернулась с просьбой к подруге, но она поняла меня без слов:
— Не волнуйся. Экзамен я проставлю и зачетку заберу, — отмахнулась та и с улыбкой добавила: — Ну же, иди!
— Спасибо, девочки! — я торопливо их обняла и, накинув лямку от рюкзака на плечо, устремилась к лестнице.
Все четыре этажа я преодолела за считанные минуты и притормозила лишь у выхода, жадно уставившись в тонированное стекло тяжёлой двери, за которой находился Паша. Он стоял у подножья парадного крыльца: высокий, стройный, безумно красивый. И мой.
Будто ощутив, что я за ним подглядываю, парень вскинул голову и с лукавой усмешкой посмотрел прямо на меня. Сердце тотчас забилось в ритме хэви-металл, и я под этот сумасшедший аккомпанемент стремительно распахнула дверь и так же стремительно преодолела большую часть ступенек, остановившись на предпоследней. Знакомый холодный аромат тут же заполнил собой пространство, и у меня невольно перехватило дыхание. Мы стояли так близко, что даже затемненные стекла очков не мешали разглядеть мелкие морщинки вокруг Пашкиных глаз, которые появлялись всякий раз, когда он улыбался.
— Ты чувствуешь? — шепотом спросил Паша, наклоняясь ко мне еще ближе.
— Что? — в тон ему ответила я, ничего не ощущая кроме как бешеного стука собственного сердца.
— Он за нами наблюдает, — парень выразительно посмотрел мне за плечо, а барабанная дробь в моей груди вдруг резко оборвалась. Было совершенно очевидно, что противный музыкант опять вздумал поиздеваться надо мной. — Думаю, он…