– Мне? Стоит ли сказать? Но, что такого важного я привнесу?..
– Москва, знаешь ли, тоже не сразу строилась.. И что же, ты готов вот так вот сдаться?
Парень удивленно посмотрел на нее, забавно сморщив нос от робкого касания лучей.
– Мы сейчас о моей личной неудаче с работой или всемирном, глобальном?
– Одно не мешает другому, ведь первое – это и есть второе, правда, другая ее часть.
– И что ты хочешь услышать?
– Почему ты сдался?
Он невольно поежился. Разговор принимает весьма опасные очертания, медленно и верно подводя к серьезному ответвлению.
– Что значит сдался? Не думаешь, что этот глагол слишком вычурен и..
– Сначала бурчишь, раздражаясь по мелочам и проклиная все и вся, а теперь пытаешься ловко выйти «сухим из воды». Правда, не учел, – ты не один в этой самой лодке, дно которой все еще можно заделать.
Молодой человек пытается отшутиться:
– Думаю, в разных сценариях для такого неприятного инцидента не найдется запасных инструментов и стройматериалов.
Удар несильного подзатыльника разряжает обстановку.
– Эй, хватит меня уже мутузить!
– Ну, как там говорилось?.. Ах, да, бьет – значит, любит? – злорадно усмехнулась девушка.
– Твоя любовь не ведает границ..
– Что не скажешь о твоих эмоциях. Так вот, продолжаем не самый приятный разговор в твоей жизни.
– Бывало и хуже.
– И что же?
– Как насчет познания незнакомого края? – многозначительно задал он вопрос. Но кому именно он предназначался?
**
Мелкая дробь по клавишам тихо перемешивается с одиноким блюзом из старых колонок, что расположены в дальних углах помещения. Причудливый блик витражей подмечает стоящие на полках чашки, придавая им невесомый оттенок таинственности. Почти изредка раздаются краткие поскрипывания стульев поодаль, что с каждым разом смещаются на сантиметр от исходной позиции плитки. Раздается запах свежемолотого кофе – 100 процентной арабики, что с гордостью подмечают владельцы, – едва уловимый аромат от запекающейся выпечки, немного кардамона вперемежку с новыми, только что поставленными в заведение книгами для своих посетителей, и табака. Он буквально разносился повсюду, оставляя после терпкое, сладковатое, но с легкой горчинкой амбре. Обволакивал, въедаясь без спроса, взывая к приятной истоме и эфемерному ощущению дежавю.
«Déjà vu», – с чувством, как бы смакуя давний термин, пробуя услышать новые созвучия, незнакомец мысленно произнес его.
Такое кроткое, такое знакомое и до одурения невыносимое. Преследуемое, возвращаемое к тому, от чего так стараешься отмахнуться.
Глаза цвета южной травы, разбавленные лучиками солнца – эдакого подсолнуха без черных вкраплений. Голос – мягкий, тягучий, подобно карамели, незнакомый и уже такой близкий, – существует ли на самом деле этот тембр? Где сейчас его мелодия звучит?..
И этот запах: дурманящий своей терпкостью, нескромностью и знанием. Что это, ваниль? Нет, здесь больше, – какие-то правильные пропорции из ванили и кардамона, насыщенные чем-то большим, утонченным, но не имеющим конкретного определения.
Руки замирают над клавиатурой, глаза прикрываются, дыханье сбито. Снова. Снова ты как наваждение, – такое призрачное и осязаемое одновременно. Отпустишь, или подобно зову чаек на краю обрывов, ты втянешь в собственный мир? Но позволишь снова? Разрешишь быть твоим блужданием, криком ветров, светом на заре?
Снова. Есть ли этому преграда?.. И на острие, – бессильно, уже не вытянуть и вовсе. Из искрометных звуков, ведущих линий, осторожных взглядов.
Снова. Знали мы, что так и будет?..
Курсор ввода замирает с воздухом. Вдох. Выдох. Задерживая дыхание, проверяешь себя: «А сколько выдержу?».. Резкий выдох. Вероятно, легкие ни к черту. Ты подобрался слишком глубоко, прочно оседая где-то там: рядом, между, заполоняя собой все пространство.
Глубокий вдох и все оттенки темноты сгустились рядом, подталкивая в неизвестном направлении. Полно, оставь.
Снова. А за ним – предыдущее, нынешнее, грядущее. Что, если ты поступишь так же, как и до этого? Что с того?..
И снова. Кислород состоит из клочков повседневности – той самой реальности, – эскизов смазанных взглядов, остатков горячих слов, разбросанных на ветер и выплеснутых на бумагу цвета кофе. Даже здесь ты выделяешься, оставляя подле небрежный отпечаток себя. Ты же понимаешь, что это уже не считается?
«Мы вместе упадем в бездну томных ночей,
Сольемся в едином вдохе,