- Мне очень жаль, что Герой Войны не упомянул вас во время своего выступления, - пробормотал Аот. - Я надеюсь, что наедине он проявит больше благодарности.
Никос пожал плечами.
- Он тоже не упомянул тебя, - так же мягко ответил он, - или твоего человека, Улреаса, хотя, насколько я понимаю, он имел такое же отношение к спасению Чазара, как и волшебница. Я полагаю, это потому, что мы не должны говорить о том, что Его Величество нужно было спасать.
- Меня это устраивает, - сказал Аот. - Мы хотим, чтобы войска считали его непобедимым. Так они будут сражаться лучше.
Улыбаясь, Чазар повернулся в их сторону.
- Что вы думаете о моей небольшой речи?
- Это было вдохновляюще. - Ответил Никос.
На мгновение Аот подумал - не лучше ли сказать что-нибудь столь же пустое и на этом не остановиться. Затем он решил, что шло бы оно в Абисс. Он был солдатом, а не придворным, и говорил все так, как и есть, особенно когда Чессенте грозила война.
- Вы сказали кое-что, чего я не ожидал услышать, - сказал он, - и упустили одну вещь, которая мне кажется очень важной.
Чазар улыбнулся. Его зубы были белыми и ровными, такими же безупречно красивыми, как и все остальные части его тела.
- Я впервые за сто лет обращалась к своим детям. Я должен был говорить от сердца, даже если это и означает немного отклониться от сценария.
- Я понимаю это, Ваше Величество. Но я думал, что вы собираетесь сказать всем, что существа, стоящие за убийствами Зеленой Руки, на самом деле вовсе не драконорожденные, а скорее демоны, вызванные с нижних планов. – Во имя Черного Пламени, он и Цера чуть не умерли, раскрывая этот секрет!
- К сожалению, - сказал Чазар, - не всегда возможно затронуть все интересующие темы в одной речи.
- И это я тоже понимаю. Но эта конкретная тема важна. В то время, когда Чессенте нужны друзья, вы могли бы восстановить союз с Тимантером.
- У Тимантера есть свои проблемы, - сказал Чазар. - В ближайшее время они не смогут предоставить нам войска.
- Тем не менее, если люди узнают, что враги не окружают Чессенту со всех сторон, то это может воодушевить их.
- Возможно, ценой возрождения их подозрений в отношении тех, кого они изначально были склонны винить - магов. А это нарушит моё обещание леди Джесри.
“Залог, который она взяла, не посоветовавшись со мной” - С горечью подумал Аот.
Не то чтобы он был не согласен с ней. Как он мог не согласиться, учитывая то, что Аот сам был боевым магом? Но Братство пришло в Чессенту не для распространения справедливости и просвещения. После двух жестоких кампаний, которые уменьшили их ряды, принесли мало прибыли и запятнали их имя, они пришли, чтобы наполнить свою казну и восстановить свою репутацию, сражаясь в войнах государства. И если люди будут обвинять одного из лейтенантов Братства в продвижении непопулярного приказа, то это явно не поможет Аоту достигнуть своих целей.
- А теперь, если вы меня извините… - Сказал Чазар. Он уже поворачивался и улыбался Лютену, главному сопернику Никоса при дворе уже предыдущего Героя Войны.
Гаэдинн был сыном мелкого аристократа и, когда ему это было удобно, умел вести себя как джентльмен. В некоторых частях Фаэруна это означало поглощение любых блюд, которые давал хозяин, чтобы выразить признательность за его щедрость. В Чессенте, с ее манией к физическому здоровью, мужчина производил хорошее впечатление, просто выбирая закуски или вовсе игнорируя их.
Но в ту ночь ему было все равно. Он и Джесри провели несколько тяжелых и голодных дней на Шадоуфэлле. Скоро он окажется в гуще войны, где состояние и качество еды всегда были неопределенными. Соответственно, он хотел есть так же сытно, как это делал бы Кхорин, окажись он на месте эльфа. И если его прожорливость оттолкнет всех достойных очаровательных дам, то ему просто придется немного постараться, дабы, в конечном итоге, обольстить их.
За сервировочными столиками стояли его личные лакеи, которые собирали ему тарелку с молочным поросенком, куриной грудкой с черничной глазурью, горохом, темными булочками с маслом и ломтиками засахаренного персика. У него потекли слюнки, поэтому он отвернулся, но тут же замер.
Джесри подошла к нему сзади, но она выглядела так, как никогда прежде. Служанка, а точнее - целая команда, уложила волосы волшебницы в замысловатую прическу и одела ее в алое парчовое платье. Рубины блестели в мочках ее ушей и вокруг шеи. Служанкам даже удалось вырвать посох из ее рук.
- Добрый вечер, миледи, - сказал Гаэдинн. - Вы невероятно похожи на одну мою знакомую волшебницу. Но она избегает таких нарядов.