- Как? Все же знают, что Сулабакс окружен, не так ли? Она бы не попыталась вернуться сюда, если бы ее не нес летающий конь.
- Все знают, - сказал Джесри. - Твой посланник доставил эту весть. Теперь, когда вы упомянули об этом, это странно, потому что я много раз видела Даэльрика, - в основном, он безуспешно пытался договориться об аудиенции с Чазаром без Халоньи. - Наверное, Цера должна была быть хотя бы иногда.
- Я отправляюсь к вам.
В конце беседы Аот махнул рукой. Изображение Джесри исчезло, и прыгающее пламя превратилось в небольшие мерцающие огоньки среди углей. Пламя съело большую часть дерева, пока была активна магия.
- Ты понимаешь, - сказал Гаэдинн, - что это глупо? Может не так глупо, как «Идем-в-Тэй-Сражаться-с-Сзассом-Тэмом», но все еще глупо.
- Кто-то должен подтолкнуть Чазара к действию.
- И этот кто-то - Джесри. Змееныш выбирает себе любимцев, и на данный момент она одна из них. Так что, если уж она не может этого сделать, ты тем более не сможешь. Ты просто выставишь себя в плохом свете, появившись при дворе, когда тебе полагается быть здесь и командовать обороной.
- Я буду там не отдыхать, а заниматься делами.
- Дело в Цере, не так ли? Ты только что встретили её. Как она может что-то для тебя значить?
- Вот когда найдешь кого-нибудь, тогда и поговорим.
Уголок рта Гаэдинн дернулся наверх.
- Я понятия не имею, что ты имеешь в виду. Но если бы я… А, неважно. Почему ты пришел к выводу, что она в беде? Только потому, что Джесри не видела ее день или два? У тебя было какое-то видение?
- Хорошо бы. Но нет, дело в том, что она считает, что Амаунатор хочет, чтобы она выяснила, что или кто на самом деле стоит за убийствами Зеленой Руки и всеми другими загадками. Она попросила меня помочь, но я отказался. Я сказал, что моя настоящая забота - это сражения на войне.
- Что звучит разумно. Но ты боишься, что она воспользовалась пребыванием в Лутчеке, чтобы попытаться что-то выяснить самой, и из-за этого потерпела неудачу.
- Вполне.
- Тогда позволь мне поискать ее.
- Может потребоваться истинное зрение, чтобы найти ее след. Я даю тебе слово - найду я ее или нет, я не останусь вдали надолго. Пока я в отъезде, ты командир. Не предпринимай рискованных действий, если нет необходимости, но почаще отправляй разведчиков, чтобы выслеживали драконов, летящих с севера. Если решишь, что для засады на подкрепления придется прорвать осаду – так и сделай.
После этих слов Аот еще долго наблюдал за Гаэдинном, парализованным ужасом.
- Я знаю, как вести своих лучников и стрелков, - сказал долговязый рыжий эльф. - Но все Братство…
- Ты справишься.
- Кхорин все еще в Тимантере, и лишь одному Зоркому Глазу известно, чем он там занимается.
- Вот почему ты должен с этим справиться.
- В отсутствие тебя и Джесри вряд ли можно будет рассчитывать на поддержку магии.
- Несмотря на то, что Оракс - угрюмый сопляк, он обладает некоторой силой, а также здравым умом и твердостью духа. Он может помочь тебе использовать ту магию, что у вас есть, с наибольшим эффектом.
- Ты понимаешь, что Хасос будет недоволен тем, что ты оставишь вместо себя лейтенанта?
- Я прикажу ему подчиняться тебе так же, как и мне, - фыркнул Аот. – Чего бы это ему ни стоило.
Одетая в свою любимую пурпурную мантию с нашитыми серебристыми символами, наконечником посоха из черного дерева Нала вырисовывала сложные фигуры в воздухе и пела на таинственном, свистящем языке, который явно предпочитал бог-дракон. Как обычно, ее тело дергалось из стороны в сторону, как будто она была змеей, которая пыталась взлететь.
По мере того, как пение продолжалось, эти извилистые движения становились заразительными. Полдюжины настоящих неофитов начали повторять за своим лидером.
Баласар знал почему. Он чувствовал, как Сила гудит вокруг его головы, подобно рою мух. Но поскольку он сопротивлялся искушению подчиниться своей драконьей природе во время обряда инициации, она не могла проникнуть внутрь.
Ему просто оставалось надеяться, что Нала не узнает правду. Он ерзал взад-вперед, как и все остальные, чтобы не выделяться на их фоне и не дать Нале повода для подозрений. Это заставляло его чувствовать себя плохим актером, вышедшим на сцену.
До этого Платиновая Когорта проводила почти все свои ритуалы, не обращая внимания на враждебную общественность, но так как культ получил определенное признание, Нала и Петрин решили провести испытание веры в углу тенистого, прохладного Рыночного этажа - с толстыми колоннами по краям платформы, раздающимися повсюду возгласами торговцев и огромным Бастионом, нависшим над их головами.