-- Говорю ж, -- оживился Инвар, -- чем ближе этот Рахни, тем яйца меньше. Скукоживаются!
Инсар не поддержал смешка, который издал водитель, и осмотрелся. Горы по одну сторону, река с другой. А впереди непроходимый лес. Машина встала у рекламной вывески "Мёдоварня Рахни".
-- Приехали. Дорога на медоварню, -- Инвар протянул свою дубину в сторону узкой колеи, уходившей куда-то в чащу, -- минут десять пешком. А от медоварни до Рахни рукой подать. Там мостовая камнем выложена, так что идти понятно куда.
-- Отвези меня до самой деревни.
-- Не могу, -- помотал своей башкой Инвар, -- машина не пройдёт, слишком узко. А другой дороги нет. Да и связываться с местными не хочу. Девчонку давеча провожал, так они на меня так смотрели, что я чуть в штаны не наложил.
-- Какую девчонку? -- блеснули глаза Инсара.
-- Она не представилась. Тоже в Рахни рвалась. Ну, я её и отвёз так же, как тебя.
-- Когда? Как она выглядела?
-- С неделю назад или больше, точно не вспомню, -- опять задумался Инвар.
-- Выглядела как?!
-- Беленькая такая, стройная. Худая я б даже сказал. С материка прибыла как и ты, -- Инвар Круз закурил, -- не её часом ищешь то?
-- Пока не знаю, -- проговорил Инсар, -- что-нибудь рассказывала о себе?
-- Неа, -- отмахнулся Инвар, -- не из разговорчивых. Лицо у неё такое было, напряжённое, что ли. Будто о чём-то всё время думала, как прям ты. Вежливая, но жёсткая баба. С такими шутки плохи.
-- Дай картридж, -- Инвар протянул ему чёрный футляр, Инсар расплатился и вылез на воздух, влажный, холодный и чистый -- так пахнет озон.
-- Ну, будь здоров! -- махнул ему Инвар. -- Соберёшься обратно если, то проси местных. Не смотри, что глушь, тут деньжата тоже любят.
Двигатель заревел, и громадный пикап Инвара задребезжал по ямам в обратном направлении. А Инсар зашагал по тропе, которая вела к медоварне, к Рахни. Точнее к Инхару или Иншару -- его дому. Килоди убеждался в этом после каждого нового шага. Местность восстанавливалась в памяти сродни мозаике, забытая карта оживала на глазах.
Ступил на брусчатку он не скоро. Рыжий плут обманул его, сказав, что идти недолго. Начинало темнеть, во всяком случае, местная погода, бессолнечная и ненастная, заставляла думать, что близится ночь. Медоварня -- длинная бревенчатая постройка с покатой крышей -- казалась опустевшей, заброшенной. Но из трубы валил белый дым. Инсар поднялся на крыльцо, постучал в массивную дверь из сосны. Никто не открыл. Инсар хотел расспросить о местности у хозяина медоварни, у кого-то, кто живёт близ главных врат деревни. Но расчёт Инсара не оправдался, и он пошёл дальше. Брусчатка тянулась вдоль реки, не широкой, но бурной и полноводной. По правую руку шуршал густой листвой лес, а за ним начинались горы. Инсар подошёл к полуразрушенным оборонительным стенам деревни. Тут же он встретил первых местных -- милую девушку с маленьким мальчонком. Они просто гуляли, шли к реке.
-- Ребят, -- окликнул их Инсар, -- деревня тут?
-- Ага, -- кивнул ему пацан, -- иди дальше, там значай наш.
-- Как звать?
-- Олнустр. Значай старый, его не трудно найти, -- ответила девушка мягким, словно поролоновая губка, голоском.
За стенами былой крепости кипела жизнь. Инсар не сразу понял, как это случилось: в один момент на пустых улочках образовались телеги с рыбой, дети, снующие под ногами, сплетничающие женщины и мужики, коротающие вечер на завалинке. Такого оживления Инсар не ожидал, и ещё большей глупостью ему показались слова Инвара, в которых он неласково приложил весь Рахни и его обитателей.
-- Как пройти к значаю? -- спросил он у первого встречного паренька лет двадцати, нёсшего в руках монтировку.
-- По главной пёхай, -- обронил парень, ткнув разветвлённым концом инструмента в направлении, где улочки стекались в один проспект.
-- Крупная у вас деревенька то, -- заметил Килоди.
-- Гм, -- хмыкнул парень и продолжил свой ход.
Проспект состоял из вычурных, украшенных на фасадах разноцветными виньетками деревянных и роскошных каменных строений. Ещё лавок всякой всячины, книжного магазинчика с геранью на подоконнике, винного погреба, откуда разило кислятиной и в центре, там, где подразумевалась площадь, высокого и тонкого фонтана в форме ретивого коня, что пестрил серебряными струями, извергая их из ощетинившейся зубастой пасти. Инсару мерещилось, что пройдя по той узкоколейки, он отправился в прошлое, будто герой фильма или книги, но провисающие линии электропередач, оставленные у жилищ мотоциклы, самодельные полусгнившие трициклы с кузовом и перманентный гул генераторов тут же возвращали его в настоящее время.
-- Вижу новый лик, -- послышалось со стороны, -- как вам наш городок?
Инсар измерил взглядом Олнустра, девяносто девятилетнего старца, чья седина была белее самых чистых облаков. Олнустр стоял, опёршись на трость. Одет он был в вязаный шерстяной свитер, мешковитые шаровары и сапоги.
-- Скажи, где могу я переночевать и подкрепиться?
-- Зачем пришёл? Сначала та девица, теперь ты, -- Олнустр почесал затылок.
-- Что за девица, старик?!
-- Знать не знаю. Пришла к нам, рвалась к дрянной крепости. Раньше-то туда туристов водили, а нынче нет-нет, запрещено.
-- Весело у вас, бодро, -- решил сменить тему Инсар, -- а сплетничают, будто местные совсем иноземцу не рады.
-- Не рады! -- отрезал Олнустр. -- Я терпеть не могу вас, падальщики! Нам и без вас забот хватает.
Инсар всматривался в это старческое лицо, в морщины и седину, но никак не мог разобрать сути значая. Ладонь, на которой все были для Инсара как нагие, сжалась в немой кулак.
-- Я докучать не стану, -- примирительно проговорил Килоди. Мимо них промчались задорные подростки. Олнустр бросил снисходительный взгляд и мотнул своей пышной белой шевелюрой в сторону двухэтажного кирпичного строения:
-- Тим Едвай приютит тебя. Там же ошивается и девка, что рвалась в Заентог.
Проговорив это, значай сгорбился и засеменил дальше, чуть прихрамывая на правую ногу.
Гостиница "Рахни" напоминала постоялый двор, обширная, богатая и умудрявшаяся вбирать в парадную столько народу, сколько и тронный зал Трезубца не стерпит. В углах холла висели ТВ-панели. Всего восемь штук, но работала только одна. Бренчала какая-то музыка. На креслах в зале сидели мужики, спорили и ругались. Напротив них сговаривались и о чём-то хихикали ребята. Инсару всё это напомнило клубы по интересам, которые, вроде как, собираются в частном доме, пусть даже и в библиотеке. Тим Едвай, похожий на таксу, выдал лучший, по его словам, номер на одну персону. Второй этаж, левое крыло, открывается "прекрасный вид на лес", где лежат обломки "проклятой, но чарующей" крепости.
-- А вы не подскажите, где остановилась девушка?
-- Какая девушка? -- изобразил самую идиотскую мину Едвай.
-- Она недавно прибыла к вам. Тоже интересовалась Заентогом.
-- Ах, да, -- поджал губы Тим, -- напротив вас. В другом крыле. Но я вам не говорил, ага?
-- Много у вас постояльцев?
-- Сейчас или вообще?
-- В данную минуту, -- устало вздохнул Инсар.
-- Человек пять. Могу глянуть в регистрационную книгу, хотите?
-- Ты, правда, не знаешь, сколько людей у тебя остановилось?!
-- Знаете ли, такое дело, всех не упомнишь...
Инсар не стал его дослушивать, внёс плату и поспешил на второй этаж. Поднимаясь по кривым деревянным ступеням, он ощутил волну, которую сознание пригнало из прошлого. Инсар остановился. Точно такие же половицы были в доме, где он учинил расправу над хозяйкой и влюблённой парой. У Инсара закружилась голова, ему захотелось пить и подташнивало. Зуверфы молчали, будто долгий переезд вымотал их, и они, словно какая-нибудь кошка, улеглись в привычном тёплом месте и набираются сил.
Килоди заварил чаю, снял верхнюю одежду и уселся у окна, за которым открывался прекрасный вид. Действительно, видно поляну, тропу, край реки и тёмный, густой лес. Ничего особенного, решил Инсар. Он сделал пару глотков горячего напитка, жидкость растеклась по всему телу, хотелось отдохнуть. Инсар завалился на жёсткую заправленную тахту и моментально провалился в сон, чёрный, крепкий, без снов.