Завязался бой. Зохор делал отчаянные выпады, размахивая шестами с мерцающим голубым пламенем. Девушка -- воплощение Хсара -- уклонялась от ударов, умело, без труда, будто была создана для сражения. Танец двух совершенных существ продолжался бесконечно. До тех пор, пока Зохор не умудрился ухватить трезубец Хсара за один из бутонов и рвануть на себя так, что девушка повалилась на землю, выронив заветное оружие. Трезубец тут же заискрился и захлопнул лепестки, спрятав сферу. Зохор взглянул на свою руку -- она расплавилась и напоминала растаявшую пластмассу. Зохор взревел, рванулся к Хсару и врезал девушке ногой в грудь. Та всхлипнула, издала гортанный звук, похожий на бульканье, и завалилась без сил. Зохор схватился за трезубец. Оружие запылало, обжигая руки. Издав оглушительный вопль, сын Асмиллы занёс трезубец над головой и вонзил его остриём от запахнувшихся лепестков в грудь великолепной девы. Могущественная волна сокрушительного шторма взвилась к небу, отбросив Зохора в сторону. Поднявшись, она начала таять и растворяться. Трезубец пылал ярко-красным пламенем, вбирая в себя остатки теней, оставшиеся от могучего завоевателя Хсара. Зуверфы завыли, оплакивая своего предводителя и кормильца, подхватили трезубец, окутали его дымкой и унесли прочь. Армия Хсара сдалась, сложив оружие. Тысячелетняя война закончилась.
"Широзаи стали служить Алокаям и Калерам, -- продолжал Заентог, -- их использовали как отменных строителей, добытчиков и естествоиспытателей. Прошли тысячи лет, но трезубец Хсара так нигде и не был найден. Вступив в следующую эру, Алокаи столкнулись с грандиозной угрозой. Их планета разрушалась, они были вынуждены искать новый дом".
-- И нашли его у нас? -- вмешался Инсар.
"Алокаи нашли планету, крупную и богатую, и почти незаселённую разумной формой жизни. -- Проигнорировал реплику Инсара Заентог. -- Но располагалась она далеко от Тат-О-Зара. Алокаи построили Глыбу -- межгалактический колосс, которому нет равных во Вселенной! Алокаи сконструировали, шиверы -- строили. И когда Глыба впервые покинула почву родной планеты, Тат-О-Зар содрогнулся. Я есть часть колонизатора. Я создан для жизни. Для новой жизни".
-- Что пошло не так? -- теперь спросила Джулия. Ей стало лучше, хоть яркие картинки до сих пор немного укачивали.
"Преодолев множество галактик и межгалактических мембран, мы вышли на вашу солнечную систему. И тогда Глыба стала стремительно терять высоту. Я падал вместе с ней, а со мной и Алокаи, и Калеры, и Широзаи. Последние были взяты в качестве рабов, выполнявших работу. Впрочем, среди них случались мудрецы, с которыми иногда совещались сами Алокаи".
-- Почему вы стали падать? -- снова спросила Джулия.
"На данный вопрос у меня нет ответа. Но Глыба рухнула на вашу планету, перед тем расплескав свои части по всему космическому пространству и в новой атмосфере. Я есть лишь часть её. Ваша планета сдержала удар, не расколовшись надвое".
-- Осталась лишь трещина, -- проговорила в пустоту Джулия.
Заентог замолчал, и картинка погасла. Темнота сменилась тусклыми аварийными синеватыми огнями. Будто в кинотеатре закончился показ, но ещё не зажгли свет.
-- Он вам больше ничего не скажет, -- пропел фальцетом смагор, -- Зуверфы уверяют, что ему более ничего не известно.
-- На самом интересном месте, -- вздохнул Килоди.
Они шли по узким коридорам космического комплекса. Вокруг металл и какая-то невнятная коралловая субстанция с зелёными вкраплениями, которая была чем-то мягким, живым, но за годы утратила свой первоначальный вид и превратилась в окаменелости.
-- Куда мы идём? -- спросила Джулия.
-- В сердце Заентога. Она принадлежала Широзаям, они здесь хозяйничали, -- ответил смагор.
-- И для чего нам туда?
-- Обретёте то, зачем пришли.
Коридор закончился, и они вошли в зал. Не слишком просторный, но дышалось здесь легче. Инсар отметил, что воздух тут чистый, никаких неприятных запахов, даже сырости или гнили. Потолок усеян мириадами проводов и шлангов, стены из той же коралловой структуры, что и коридоры. Пол из металла, который Инсар видел только на ячейках Потусторонней Вязи -- ведениум, добываемый в карьерах на востоке Детры. Зал уходил куполом вверх, а в центре возвышался обелиск, касающийся своим остриём самой верхушки.
-- Я бывал здесь однажды, -- проговорил Килоди.
-- Здесь вы впитали Зуверфов, владыка. Мираж, способный стать материальным -- талант великого Хсара и его последователей. Мы владеем материей, пропитанной мятежным духом. А пустыня сономитов соткана из подобной энергии.
-- Перефразируя на примитивный илейский, -- вмешался второй смагор, -- когда вокруг всё плохо, и люди страдают или подчинены единому порыву и слепо верят в нечто незыблемое -- мы способны управлять этим миром, созидая буквально из воздуха.
-- О, растолковал он, глядите, -- ткнул первого смагора фальцет, -- всё равно ничего не ясно.
Под ногами завибрировало, и сотни мелких насекомых бросились врассыпную.
-- И этих тварей помню.
-- Жутковато тут, -- заметила Джулия.
-- Что дальше? -- спросил Инсар.
-- Подойди к этой громадине, -- смагор указал на обелиск, -- и коснись его.
-- И только?
Смагор кивнул.
Инсар подошёл к обелиску, поднёс ладонь и дотронулся ею до ровной глади, на которой были высечены письмена. Монумент завибрировал и начал рушиться, превращаясь в белый пепел. Смагоры довольно улыбались. Когда от памятника почти ничего не осталось, на чёрном квадрате, напоминавшем алтарь, образовался длинный сверкающий артефакт -- копьё Зохора или могущественный трезубец Хсара.
-- Фантастика! Я видел нечто подобное во снах, в видениях. Но не понимал о чём они. Этим самым копьём Зохор в вашем кино проткнул Хсара?
-- Повторяю, то было не кино! -- возмутился смагор. -- То была память миллиарда Алокаев и Шиверов, заключённая в разум Глыбы, а значит и Заентога.
-- Типа искусственный интеллект? -- спросила Джулия.
-- Вроде того, -- сдался карлик.
Бутон копья был закрыт. А на его конце угрожающе поблёскивала тонкая шпилька, проткнувшая грудь воплощения Хсара.
-- Джулия, -- обратился смагор и припал на одно колено, -- мы просим тебя не злиться на нас, простить и более никогда не держать обиды за те страшные муки, которым тебя подвергли, соблюдая обряд инициации. Атлас жив, мы гарантируем. Но прими ваше расставание как дар, ибо взамен ты получишь куда больше.
-- Где Атлас?
-- Мы не знаем, -- признался смагор, -- но он жив. Ручаемся.
-- И чем вы собираетесь откупиться?
-- Возьми трезубец и не выпускай его из своих рук до тех пор, пока мы тебе не скажем.
-- Почему я, а не Инсар?
-- Балай-де-утран не может касаться трезубца. Таков завет Хсара.
-- Что за бред?! -- прикрикнул Инсар. -- В чём тогда смысл?
-- Просто слушайте нас. Мы ваши проводники. И знайте: Зуверфы покинули вас, чтобы оживить Заентог. Им необходимо время, чтобы восстановиться. Потому вам придётся справляться без них. Но мы будем рядом.
-- Есть у меня один такой засранец, -- Инсар не унимался, -- так он прикидывался дурачком до тех пор, пока ему не захотели вспороть пузо! И только тогда он стал разговорчивее!
-- Мы не просто гибриоиды-шиверы, Инсар Килоди! Мы -- смагоры! И ты должен слушать нас! И верить нам!