— Нам жизненно важно овладеть этой транспортной артерией, Фриц. Я надеюсь на вас, — вспомнились ему слова и тон, каким они были произнесены.
В кратчайшие сроки было восстановлено управление наиболее пострадавшей 45-й дивизией, три батальона которой, были выдвинуты на позиции атаки непосредственно к берегу и понесли ощутимые потери (больше половины личного состава убитыми и ранеными). Собраны уцелевшие орудия и их расчеты, переведены на новое место и организована доставка боеприпасов. В атаке участвовало до двух батальонов личного состава, которых удалось обеспечить плавсредствами, и девять танков, перед которыми была поставлена задача огнем с прямой наводки уничтожать огневые точки русских, пережившие артобстрел.
Воздушная дуэль над головой, закончившаяся на глазах его изумленных солдат полной победой противника, не прибавила генералу настроения. А вывешенный русскими транспарант, красующийся над валами, не ругался, и не запугивал. Неизвестная Ольга по-доброму предупреждала, как предупреждают детей или внуков, мол, не ходите детки в лес, волк там живет. Съест.
Не понравилось Фрицу Шлиперу прочитанное. Не понравилось фатальной неизбежностью, можно сказать, обреченностью, которой дышала написанная строка. Женщина, написавшая это послание, не верила, что ее предупреждению внемлют. Ее не радовала чужая смерть, наоборот, она уже сожалела, что так случится… и казалось что солдаты, чьи многочисленные трупы покрывали берега, умерли не от пуль и осколков, а потому, что пересекли невидимую черту, подошли слишком близко к кроваво-красному тексту транспаранта…
Все это, в очередной раз заставило генерал-лейтенанта задуматься о явной недооценке соперника, еще тщательней готовить предстоящую атаку и обязательно уничтожить транспарант. Нельзя допустить, чтоб солдаты прочитали написанное. В их сердцах, вместо уверенности в победе, вере в фюрера и своих командиров, может поселиться червь сомнения и неуверенности, а это первый шаг к поражению…
Атака почти удалась. Ураганный артиллерийский огонь в совокупности с огнем танковых пушек и пулеметов, казалось, уничтожил все живое на южных валах Западного острова (название Тереспольского укрепления в немецкой картографии). Пехота ринулась в атаку, и когда до цели оставалось пробежать метров пятьдесят, преодолеть последний ров и утвердиться на вершине, неожиданно ожившая пушка одного из дотов уничтожила танки, а взвод автоматчиков, вынырнувших, как черт из табакерки, плотным огнем опрокинул атакующих на землю. Пушечный и пулеметный огонь с вершины вала быстро подавили все огневые точки нападавших, пытавшихся принудить автоматчиков к молчанию, и генерал-лейтенанту стала очевидна бессмысленность продолжения атаки. Скрипя зубами, он скомандовал отступление и вызвал повторный минометный обстрел с целью дать пехоте отойти без потерь.
Но в целом, Шлипер посчитал, что направление и тактика последней атаки были выбраны правильно. 31-я и 34-я дивизии уже навела понтонные мосты, соответственно, севернее и южнее Бреста и войска скоро начнут накапливаться у северного и южного пригородов города. А он будет готовить новую атаку. И когда город зажмут со всех сторон, вот тогда будет еще один штурм, в котором будут учтены все ошибки. А пока нужно организовать подвоз боеприпасов, найти новые плавсредства взамен потерянных и уничтоженных в ходе атаки, решить массу других вопросов предшествующих наступлению.
И договориться с русскими о захоронении мертвых. Слишком много их лежит перед Западным островом, и возле берегов Буга. Это оказывает деморализующее действие на солдат, и на молодых, и на ветеранов. А танкистам, каково им выезжать на позиции по трупам своих камрадов?
«За все шесть недель французской кампании дивизия понесла меньшие потери, чем за первые часы этой войны…», — Шлипер думал, о том, что многим, и ему в том числе, начало этой кампании виделось совсем другим.
Подтверждая его мысли, над головами солдат уже с востока на запад летели десятки бомбардировщиков с красными звездами на крыльях, не обращая внимания на суету, которую вызвало их появление. Значительно выше бомбардировщиков мелькали стремительные силуэты истребителей сопровождения. И нигде не было видно истребителей с крестами на крыльях, которые дали бы им отпор…
В двадцати километрах на северо-запад от Бреста, севернее польского села Богукалы, передовые части 17-й и 18-й танковых дивизий 2-й танковой группы войск под командованием генерал-полковника Хайнца Гудериана, после непродолжительного боестолкновения с пограничниками, переправились на восточный берег Буга. Саперы уже закончили монтаж понтонной переправы. Взвод разведки сводного батальона передового охранения, переправившись, уже разослал в различных направлениях разъезды кавалеристов 1-й кавалерийской дивизии и отделения мотоциклистов в сопровождении бронетранспортеров с пехотой. Им была поставлена задача: захватить мост через речку Лесная и найти пути обхода с севера готового к обороне опорного пункта созданного в селе Мотыкалы. С дальнейшим выходом дивизий на шоссе Брест-Мотыкалы-Видомля-Каменец, в последующем, обойдя поселок Видомля с юга, на шоссе Видомля-Пружаны-Слоним. После захвата 31-й дивизией поселка Мотыкалы, часть подразделений 17-й дивизии должны были выйти на шоссе Брест-Кобрин-Минск, обойдя Брест с севера.