На поиски этого оружия была отправлено много экспедиций, но ни одна не увенчалась успехом. Часто они просто гибли, не оставляя следов. Поиски затруднялись еще и внутренними сложностями в политике первых поселенцев.
На Сибант почти одновременно сели несколько огромных звездолетов. Эта первая волна колонизации планеты людьми сразу же обозначила все те же старые проблемы, древние, как само человечество. Кто-то мог жить в мире с соседями, а для кого-то это было практически невозможно. Плюс то, что планета была заселена. Здесь проживало много разумных рас, и не все они оказались миролюбивыми Первые звездолеты садились в благоприятный период, а потом красная звезда Шанни вместе с Сибантом и двумя его спутниками подошла очень близко к голубому гиганту Гианту и началось адское время, когда ночи не было вообще. В один день на небе было красное светило, во второй — голубое. Подземные этажи городов к тому моменту были закончены не полностью, да и строились не везде. Местные растения и животные прятались, а привезенные животные то погибали, а то временами сходили с ума от жары и бесконечного дня. А из привезенных растений в тот раз прекрасно выжили одни кактусы, для которых между светилами не было особой разницы, разве что цвета добавились: кроме зеленых еще и лиловые.
Когда этот период завершился, и возобновилось сообщение с Сибантом, выяснилось, что выжила лишь только одна треть колонистов. Но это не остановило людей. Прибыла вторая волна переселенцев, потом третья — потому что в галактике в это время было очень неспокойно. Люди воевали с несколькими, вновь открытыми и уже освоившими перелеты звездными расами, поэтому многие выбирали удаленность Сибанта. А трудности и опасности — где их нет.
Человечество прочно обосновалось в космическом захолустье и постаралось воспроизвести на чужой планете все, что могло напомнить далекий дом. А для последующих поколений это уже казалось естественным. Два солнца над крышей и палисадник с цветущей бугенвиллией — что может быть привычнее?!
Вся эта информация хранилась в голове Анджея Долански, но лежала в очень отдаленном уголке сознания. Он не вспомнил бы об этом, если бы не возникла необходимость. Ему очень не понравилась фраза: «Узнаешь сам!», и тогда он позволил себе кое-что вспомнить. Жаль, что эта фантазия не пришла ему в голову еще на «Калипсо» — просто сесть и вспомнить! Тогда, возможно, он поостерегся бы спускаться на планету, которая уверенно летит в свой очередной неблагоприятный период! Это сейчас еще все выглядит вполне мирно, а через несколько месяцев наступит великая сушь. И в этом свинстве придется жить целых три года?
Да, ни за что! Наверняка есть какой-то выход! Наверняка есть капитаны, которые возят контрабандные товары и рискуют своей шкурой и кораблем. Почти стопроцентно, они летают и после того, как летный сезон закрывается! Надо только разузнать о таком корабле, пока еще и в самом деле не стало слишком поздно. Надо убираться с этой веселой планеты!
— Ты что-то сказал? — переспросила Шаннуир.
— Я? — удивился Анджей. — Вроде бы нет. Только подумал.
— О чем?
Анджей широко улыбнулся:
— Мне нравится эта планета! И еще, я рад, что мы встретились!
18
Проехав уже знакомую Анджею улицу, по которой он убегал от кочевников, коляска свернула на широкое шоссе, гнедой конь с шага перешел на рысь, отчетливо простукивая копытами «цок-цок».
Несмотря на то что время было самое оживленное для деловой жизни города, но по движению это не слишком-то было заметно. Лишь изредка мимо проносились хлопающие лопастями сельские трудяги — турбоходы. За все время мелькнули один или два мобиля, а в основном это были баги (электроциклы-трансформеры, передвигающиеся в зависимости от потребностей водителя на четырех или на двух колесах) или такие же одноконные коляски, как у Анджея и Шаннуир. По обочинам дороги виднелись все те же коттеджи, не баловавшие зрителя особым разнообразием архитектуры, зато при подъеме на холм на горизонте несколько раз мелькала водная гладь.