Одной лишь Майре Флорестан сообщает о своем поспешном отъезде из Англии. Отчалив на личной яхте из Саутгемптона, он вместе со своими спутниками сходит на берег неназванной страны, где быстро восстанавливает свое наследственное право на трон. Теперь он предлагает сестре Эндимиона «сердце и престол» (Дизраэли 1881/III: 95). Перейдя в католичество, веру той самой неназванной страны, Майра отправляется к Флорестану и становится королевой. Когда Эндимион гостит у августейшей четы, приходит известие о смерти лорда Монфорта. Это происшествие открывает герою путь к семейному счастью. Карьера Эндимиона также достигает своего апогея: он занимает пост премьер-министра. Роман завершается на элегической ноте: брат и сестра посещают лондонский особняк, который некогда принадлежал их отцу Уильяму Феррарсу, и, проходя по его комнатам, вспоминают детство.
Свой последний опубликованный роман Дизраэли начинает разработкой темы, аналогичной той, которая положена в основу диккенсовских «Больших надежд». Как и герой Диккенса Филипп Пиррип, Уильям Ферраре убежден в том, что он — баловень судьбы, и эта слепая вера влечет за собой разбитые мечты и несбывшиеся ожидания (при полном различии надежд и упований этих двух персонажей, совершенно непохожих друг на друга). Незавидный удел Уильяма Феррарса резко контрастирует с историей его сына Эндимиона, который постоянно и неуклонно шаг за шагом продвигается к вершинам политической власти. Композиционно данный контраст скреплен тем, что в экспозиции, равно как и в основной части романа, фигурируют предзнаменования блестящей карьеры (в первом случае для отца, во втором — для сына). Зиновия не сомневается в том, что ее любимец Уильям Ферраре войдет в правительство и «на него посыплются награды» (Disraeli 1880/I: 46), а Майра с такой же убежденностью предсказывает великое будущее своему брату (см.: Ibid./I: 164), и в этом с ней солидарна леди Монфорт (см.: Ibid./II: 78). Повторение одинаковых пророчеств в композиционно противопоставленных частях повествования, очевидно, имеет целью обострить внимание читателя к судьбе главного героя, который может либо повторить участь отца, либо избежать ее.
Имя Эндимиона вынесено в заглавие; согласно установившейся традиции, это обыкновенно означает, что носитель имени является главным героем; однако повествователь дает понять, что в романе речь идет о «тех главных персонажах», в существовании которых он «пытается заинтересовать читателей» (Ibid./II: 175), то есть ставит Эндимиона в один ряд с целой плеядой других центральных действующих лиц. Как отмечает Флавин, Эндимион в этом отношении подобен Лотарю (см.: Flavin 2005: 188): он не играет доминирующей роли в развитии действия, занимая выжидательную позицию относительно происходящих с ним событий. Герой и сам это признаёт, когда говорит леди Монфорт: «Я думаю, что, если быть терпеливым и проявлять предусмотрительность, можно добиться всего, на что способен» (Disraeli 1880/II: 88). Он инертен и недаром считает, что «всё зависит от женщин». Пока Эндимион выжидает, действуют женщины, которым он небезразличен. Именно в их распоряжении находится, по меткому выражению рецензента Седжвика, «волшебная палочка», устраняющая с пути Эндимиона все препятствия. Среди этих женских образов пальма первенства, несомненно, принадлежит Майре.
Еще в детстве Майра отличается гордостью нрава и лишь по отношению к брату проявляет нежную привязанность. Понижение социального статуса семьи она воспринимает как падение «с некой звезды», однако, согласно замечанию Шварца, «в противовес душевной опустошенности и пассивности матери» эта героиня «стремится стереть позор своей семьи, и средства, при помощи которых она осуществляет свою цель, делают ее самым динамичным женским персонажем романа».
Майра беспринципна и не признаёт никакой морали, за исключением своей приверженности брату. Ею целиком владеет мысль о становлении Эндимиона в обществе, а кроме того, жажда материальной независимости, которая убережет семью от новой трагедии. Устраивая свои брачные союзы с ориентацией на финансовую обеспеченность и пытаясь сделать то же самое в отношении брата, Майра предстает будуарным Макиавелли.
И то сказать. Объявляя Эндимиону о своем браке с графом Роухэмптоном, она говорит: «Теперь мы получили рычаг, способный всё привести в движение» (Disraeli 1880/I: 213). Уже выбранное ею слово «рычаг» наглядно демонстрирует откровенную целесообразность, мотивирующую согласие героини выйти замуж за графа. И всё же возникает ощущение, что Шварц несколько преувеличивает, называя Майру «будуарным Макиавелли»: ведь предложение графа Роухэмптона становится для нее полной неожиданностью; в противном случае нам следовало бы полагать, что она ведет с ним такую же игру, какую теккереевская Ребекка Шарп вела с Родоном Кроули. В тексте дизраэлевского романа нет никаких на то указаний.