— Чего от тебя еще ожидать? — слабо спросил капитан, чувствуя сильную тошноту — следствие обезболивающих уколов. — Собственно, я мог бы догадаться, что ты будешь на этой лодке.
— Как у тебя все просто. Да ты хоть представляешь, сколько инстанций мне пришлось обойти, прежде чем агенту ФБР позволили ступить на борт атомной подводной лодки. А вдобавок я ненавижу воду, особенно соленую. Это было страшное испытание.
— Как Бесс?
— Это она заставила меня впутаться в такую авантюру. Когда ты не вернулся домой в тот день, она тут же связалась со мной и подняла крик. Она любит тебя, Фрост, хотя это и очень глупо с ее стороны. Ну, в общем, как только тебя и эту русскую красавицу приняли на борт, я попросил капитана отправить радиограмму…
— На субмаринах сейчас используют лазеры, — поправил его грамотный Фрост.
— Ну, пусть будет лазер. Какая разница? Короче, Бесс уже знает, что ты жив и относительно здоров.
— Спасибо, друг, — с чувством сказал капитан.
— Ну-ну, парень, ты становишься сентиментальным, — испугался Майк О’Хара.
Фрост протянул правую руку.
— Ты мой друг, — еще раз сказал он. Ирландец пожал его ладонь.
— А ты — мой, — произнес он уже серьезно.
— Они уже проверили ее? — спросил капитан после недолгой паузы.
— Ты насчет электродов в голове, да? Я наслушался об этом, когда ты бредил после операции.
— Это не бред, Майк. У Алены Гориной действительно датчик в голове.
О’Хара пожал плечами.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, Маэстро. Может, ты прав, а может, и нет. В любом случае эти коновалы из местного лазарета разбираются только в пулевых ранениях. Ну, может, еще сумеют вырезать аппендицит. Так что придется подождать, если ты хочешь услышать мнение специалиста.
— Послушай, Майк, я говорю совершенно серьезно. Эта женщина… она уже не человек. Она словно машина. Это просто бомба замедленного действия и в любой момент…
— Ладно, успокойся, — мягко сказал ирландец. — Разберемся. А сейчас тебе надо отдохнуть.
— Нет, — волновался Фрост, — я не могу отдыхать. Послушай, мы не должны спускать с нее глаз. Только я прошу — никакого насилия. В том, что с ней сделали, виновата не она, а КГБ. Вот о чем я собирался сообщить Президенту. Об этих электронных датчиках, которые можно устанавливать в мозгу человека. Это страшно, Майк. У них разработана целая программа. Они могут контролировать поведение своих “роботов” на любом расстояний, могут отдавать им любые приказы, и приказы эти будут беспрекословно выполняться. Ты понимаешь, чем это грозит?
О’Хара успокаивающе похлопал его по плечу.
— По-моему, ты читал слишком много научной фантастики, Хэнк. Я всегда советовал тебе переключиться на вестерны. Вот это настоящая литература. И там все гораздо ближе к жизни, чем в этих твоих “звездных войнах” и прочей чепухе.
Фрост чувствовал, что снова начинает отключаться. Это действие наркоза.
— Майк, — шепнул он, еле шевеля губами, — пообещай мне, что не выпустишь ее из виду. Приставь к ней охрану, пусть сидит в каюте и никуда не выходит. Это очень серьезно…
Ирландец кивнул.
— Не сомневайся, — весело сказал он. — С такой девочкой я и сам не откажусь провести время. Обещаю, Хэнк, она будет под круглосуточным присмотром.
Фрост кивнул, проваливаясь в сон. Последнее, что он услышал, были слова О’Хары:
— Отдыхай, приятель. Расслабься.
Капитан решил, что самое время принять совет друга, и послушно закрыл глаз.
Глава восемнадцатая
Левая рука все еще висела на перевязи, а левая нога была обмотана бинтами так сильно, что при ходьбе Фросту приходилось пользоваться костылем, с которым он чувствовал себя чрезвычайно глупо. Вдобавок, на входе костыль был подвергнут флюороскопии. Капитан решил, что это была проверка — не спрятан ли внутри стилет или что-то в этом роде.
Фрост и О’Хара расстались на ступеньках перед входной дверью. Они договорились встретиться за ужином в семь часов.
И вот теперь наемник сидел в кабинете руководителя отдела восточно-европейских стран Центрального разведывательного управления. Пока делать было нечего, и он задумчиво смотрел то на свой костыль, то на поднятые жалюзи, то на зеленую лужайку за окном.
Фрост очень хотел, чтобы это все поскорее закончилось. Бесс ждала его — они ведь еще не виделись, хотя и поговорили по телефону. А вечером он пойдет в ресторан с Май-ком О’Харой.
Жизнь начиналась сначала.
— Здравствуйте, капитан, — раздался властный резкий голос. — Нет, нет, не вставайте, прошу вас.
В комнату вошел высокий худой мужчина с песочного цвета волосами и длинным носом. Фрост вновь опустился на стул.
— Меня зовут Хэлси Бернс, — сказал мужчина, протягивая правую руку и улыбаясь.
Капитан пожал его узкую ладонь.
— Наслышан о ваших подвигах, — покачал головой Бернс. — Тяжело вам пришлось, ничего не скажешь. Надеюсь, самочувствие уже получше?
— У меня бывали и более серьезные раны, — ответил Фрост, доставая сигарету из полупустой пачки.
Бернс обошел стол, сел за него и тут же выдвинул верхний ящик. Капитан сунул руку в карман в поисках коробки спичек, но тут заметил, что высокий мужчина подает ему какой-то предмет. Это была зажигалка, видавшая виды “Зиппо”. Прикуривая от ее огонька, Фрост сказал:
— Это моя зажигалка.
— Совершенно верно, — согласился Бернс.
Он положил “Зиппо” на стол перед наемником.
— И вот это тоже ваше.
Мужчина принялся доставать из ящика часы “Ролекс”, бумажник, ключи и еще что-то.
Фрост взял в руку “Ролекс” и некоторое время смотрел на часы. Они шли и шли точно. Это весьма порадовало капитана.
— Мы хранили эти вещи для вас, — пояснил мужчина. — А часы я взял на себя смелость почистить и отрегулировать. Надеюсь, вы не обиделись?
— А заодно и проверить их, да? — улыбнулся Фрост. — Что ж, претензий я не имею.
— Слава Богу, — рассмеялся Бернс. — Мне сообщили, что вы были в контакте с агентом ФБР, мистером… э…
— О’Харой, — подсказал Фрост. — Да, точно. И вы говорили ему что-то насчет электродов и датчиков в мозгу, правильно?
— Вы проверили Алену Горину?
— Разумеется. Не сразу, правда, но наши медики сумели обнаружить небольшой шрам возле… Впрочем, вам ни к чему знать эти детали. В общем, мисс Горина согласилась на операцию, и мы извлекли из нее постороннее тело…
— Я бы сказал — потустороннее, — мрачно пошутил Фрост.
— Тело, — повторил Бернс, не улыбнувшись. — Оно находилось непосредственно в коре головного мозга. Врачи изъяли этот объект. Мисс Горина поправляется и чувствует себя хорошо. Должен, однако, признать, что наши эксперты так и не смогли определить назначение и функции этого предмета. Возможно, здесь вы могли бы нам помочь…
Фрост снова улыбнулся.
— Я уверен, что вы проверили меня в первый же день моего пребывания в вашей больнице.
— Да, естественно. И не нашли ничего подозрительного. Но вот что касается мисс Гориной, это уже другое дело. Что это за штука, капитан? Наемник нахмурился.
— Когда я был в том кагэбэшном медицинском центре, один из врачей — думая, что ничем не рискует — рассказал мне много интересного. Это новая программа, над которой сейчас работают многие ученые Советского Союза. Я тоже был похищен в связи с этим проектом. Целью разработок является борьба с политическими и идеологическими противниками советской власти. Коммунисты хотят поставить под свой полный контроль всех людей, которые до сего дня считались неблагонадежными, и сделать из них верноподданных граждан.
— Но при чем тут вы? На советского диссидента вы не очень похожи.
— Позвольте мне закончить. И учтите — я всего лишь повторяю то, что сказал русский врач. Итак, они намеревались поставить под контроль тех, кто мог представлять опасность для советского строя. С этой целью в мозг такого человека вводился специальный микроприбор, которым можно было управлять с помощью лазера на значительном расстоянии. Таким образом, объект с датчиком в голове становится послушным орудием своих хозяев, делает только то, что ему велят, и, уж конечно, не высказывает никаких крамольных мыслей. Врач упоминал об одной балерине…