полдня съедала. Хорошо ещё картошка была, на картошке пере-
мужиков, на тракторах работать стало некому. Мне было 15 лет, и
бивались…. Вещи тёплые на фронт отправляли. Папа тулуп свой
я обучился водить гусеничный трактор ЧТЗ. Девчонки из нашего
сдал. Больше-то у нас ничего не было.
класса садились на колёсные трактора, их полегче было водить и
ремонтировать, а пацаны – на гусеничные, более тяжёлые и мощ-
ные. Через два года настал мой черёд идти на фронт. Я уже собрал
Иркутск, 1941 год.
почти шесть с половиной тысяч тонн хлеба. То есть я вспахал, по-
Сдача тёплой одежды для
фронта. Иркутяне снима-
сеял, срезал и намолотил такое количество зерна.
ли с себя овчинные по-
Этого хватало, чтобы при норме 900 граммов на человека в
лушубки и валенки. Ло-
сутки целую неделю кормить хлебом один миллион солдат…
зунг «Всё для фронта,
К этому времени на фронтах уже погибли мой старший брат и
всё для победы!» пони-
два моих дяди.
мался людьми буквально.
Отдавали всё, что мог-
А в городах на заводы принимали ребятишек с 14 лет.
ли, а подчас и больше,
Лопатева Вера Леонтьевна, иркутянка, работала маляром на
чем могли.
144
145
иркутском заводе тяжёлого машиностроения – красила корпуса
мин: – Работали сколько надо было. И мы не тяготились как-то, та-
кой возраст что ли беззаботный. Передышка какая – мы раз под
стеллаж и заснули. Мастер бежит, пхнёт ногой – мы соскочим, вот
они мы! А вечером, кто остался сверхурочно в ночную смену, нам
дают тарелку супа. Это счастье было, да ещё сто граммов хлеба. Так
мы рады были до утра красить.
А есть опять захочется, очисток картофельных намоем, из бач-
ка масла машинного нацедим, нажарим очистки да и поедим…
Мальчикам недоставало роста, чтобы работать за токарным
или фрезерным станком. К станку приставляли ящик-подставку. И, к удивлению мастеров, полуголодные пацаны-недомерки станови-
Михаил Егорович Распутин до своего ухода на фронт с 41 по
лись классными станочниками, точно в допусках вытачивали слож-
43-й год выращивал хлеб в колхозе имени Чапаева Заларинско-
ные, ответственные детали: «рюмки» – взрыватели для «катюш»,
го района Иркутской области:
корпуса артиллерийских снарядов и ещё многое такое, чему сами
– Когда в 41-м из нашей деревни ушли на фронт тридцать
пять мужиков, на тракторах работать стало некому. Мне было
не знали назначения и что шло под шифрованными номерными
15 лет, и я обучился водить гусеничный трактор ЧТЗ. Дев-
наименованиями – изделие № такой-то…
чонки из нашего класса садились на колёсные трактора, их
По итогам 1942 года в Совете Народных Комиссаров СССР кон-
полегче было водить и ремонтировать, а пацаны – на гусенич-
статировали: по объёму производства основных видов вооружений
ные, более тяжёлые и мощные.
Урал и Сибирь превзошли Германию.
Через два года настал мой черёд идти на фронт. Я уже со-
брал почти шесть с половиной тысяч тонн хлеба. То есть я
Таким образом, «погрешность» в прогнозе Круппа составила
вспахал, посеял, срезал и намолотил такое количество зерна.
352 года.
Этого хватало, чтобы при норме 900 граммов на человека в
сутки целую неделю кормить хлебом один миллион солдат.…
Город-госпиталь
К этому времени на фронтах уже погибли мой старший брат
и два моих дяди.
Все лучшие общественные здания Иркутска и области – пол-
торы сотни школ, интернаты, больницы, курорты и санатории – всё
было отдано для лечения раненых фронтовиков.
Из гражданских больниц в областном центре оставалось толь-
ко три: Ивано-Матрёнинская (детская), родильный дом и кожно-
венерологический диспансер. Всё остальное – госпитали.
Только в Иркутске за годы войны лечились сто тысяч раненых.
Замечу, что жителей в городе тогда было лишь немногим больше.
Самый большой эвакогоспиталь в области на тысячу коек был раз-
вёрнут на базе курорта «Усолье-Сибирское». Два госпиталя разме-
146
147
Лопатева Вера Леонтьевна, иркутянка, с 14 лет работала
маляром на заводе тяжёлого машиностроения – красила корпуса
мин.
– Работали сколько надо было. И мы не тяготились как-то,
такой возраст что ли беззаботный. Передышка какая – мы раз
под стеллаж и заснули. Мастер бежит, пхнёт ногой – мы соско-
чим, вот они мы! А вечером, кто остался сверхурочно в ночную
смену, нам дают тарелку супа. Это счастье было, да ещё сто
граммов хлеба. Так мы рады были до утра красить.
А есть опять захочется, очисток картофельных намоем, из
Мальчикам подчас недоставало роста, чтобы работать за
бачка масла машинного нацедим, нажарим очистки да и пое-
токарным или фрезерным станком. К станку приставляли ящик-
дим….
подставку. И, к удивлению мастеров, полуголодные пацаны-
недомерки становились классными станочниками, точно в
допусках вытачивали сложные, ответственные детали: «рюмки» –
взрыватели для «катюш», корпуса артиллерийских снарядов
и ещё многое такое, чему сами не знали назначения и что
шло под шифрованными номерными наименованиями – изделие N
такой-то.…
148
149
стили в Тулуне на 300 и 400 коек. Ещё по одному госпиталю на 300
раненых каждый развернули в Нижнеудинске и в Слюдянке.
Разумеется, самые квалифицированные кадры и лучшее осна-
щение сосредоточились в областном центре. Исторически сложи-
лось так, что в Иркутске после Гражданской войны собралось не-
мало светил российской медицины. Некоторые из них осели здесь, отстав от волны белой эмиграции. Руководствовались они теми со-
ображениями, что хорошие врачи нужны любой власти.
Так, кафедрой общей хирургии медицинского факультета ИГУ
заведовал профессор Василий Герасимович Щипачёв. Свой бога-
тый операционный опыт он приобрёл на фронтах Первой мировой
войны и позднее – в лучших клиниках Германии. В Иркутске Щи-
пачёв прославился тем, что восстанавливал работоспособность
безнадёжным, казалось бы, инвалидам. Раненым, лишившимся на
фронте пальцев рук, он реконструировал новые «пальцы» из пяст-
ных костей. А раненым, которым полностью отсекло кисть руки, он
особым образом расщеплял кость предплечья. В результате такой
пластической операции человек получал возможность держать
различные предметы, инструменты, ручку, ложку…
Заметим, что тогда в нашей стране не выпускались качествен-
ные функциональные протезы. И беспомощным, изувеченным лю-
дям только методика Щипачёва возвращала способность обслужи-
вать себя и даже работать.
Наверное, в то время при отсутствии антибиотиков, самым
Великая Отечественная напомнила, что агрессию Германии
страшным бичом раненых фронтовиков были инфекции и гнойные
мы отражаем не в первый раз. И тогда оказались востребованы
процессы. Они омертвляли живые ткани вокруг раны и нередко
герои Первой мировой – георгиевские кавалеры. В Иркутске
вели к мучительной смерти. Эффективную методику заживления
бравых стариков попросили надеть кресты и возили их по гос-
питалям – поддержать боевой дух выздоравливающих бойцов и
гнойных свищей разработал другой талантливый иркутский хи-
командиров.
рург, профессор Константин Петрович Сапожков. Как и его коллега, доктор Щипачёв, Сапожков удостоился благодарности Верховного