словно феникс райских средь воронов черных...
Скачут кони по улицам.
Топчут копыта снег грязный, распутицу и стынь.
Копыта, копыта по земле пляшут,
Дробь выбивают - колокольного звона слышнее
Топот и ржание, топот и ржание,
Топот и окрики матерные.
Топчут копыта, топчут землю русскую,
Топчут, оглушают, мелькают - не уследишь за ними!
Несется вороная стая,
Несется, пену роняя из рта розовую,
В клочья воздух разрывая,-
Вот-вот ветром обернется,
Вот-вот вихрем в небо уйдет,
Вот-вот облик человечий потеряет!
Вот уж за город выехали -
Училище дорожное за спиной, впереди - хутор Атаманский,
А за ним - степи, степи, конца нет степям!
Скроемся среди киргизов южных, места там много,
Не найдут нас сразу, а там, глядишь, и падет власть сия...
Временная ведь она, непрочная...
А что сейчас прочно в мире?!!
Вдруг - у дороги казашонок стоит,
Небось в город только прибрел - милостыньку просить,
В степи голод ведь...
Рот черный разевает, кричит что-то...
Ладонь тянет...
Ладонь детская, грязная, пять пальцев - пять лучиков тонких...
Проси-проси!
Взмах шашки стремительный - и летит ладонь отрубленная на землю.
Падает мальчишка, глазами чёрными блестя.
Кровь ручьем на грязный снег проливается...
- Ты чего это, Анфим?
- Да опьянел с боя, понимашь, брат!...
- Ну, так бог с тобою! Щас все можно...
- С нами бог! Ур-р-а-а-а!
Летит стая черная,
Полотнища знамен с черепами по воздуху хлещут.
Словно задушить хотят знамена черные знамя златое...
Извивается оно, пляшет в воздухе, точно вырваться хочет...
Ветра порыв -
И вылетает знамя Ермаково из рук хорунжего.
И само себя, как крыло, распластывает.
И взлетает - птице подобно. Вверх! Вверх! К небесам вышним!
В голубень чистую,
Родину славную,
инеем белым припорошенную!
Вверх! Вверх! И не угнаться, не поймать небо на конях!
И летит знамя златое,
И тает в сини безупречной,
И белая слава небесная окружает его...
Стоят казаки,
Хорунжие, есаулы, атаман сам - стоят, о погоне забыв,
Смотрят угрюмо.
- Что это значит? Чудо, что ли?
Не желают нас небеса?...
- Совершилось!... - кричит кто-то.
А вдали, в городе, - снова колокола звонят,
Трепещут, содрогаются, перекликаются -
Сами собой,
без звонарей,
в движение пришли.
Звон, звон, колокольный звон над Русью погребальной!...
И над звоном,
Над веянием черных знамен,
Над топотом конским,
Над ветром степным отчаянным,
Буйным, бесшабашным, -
Небо.
Синее небо,
Белыми веточками прочерченное.
Только небо.
Одно.
Одинокое.
Навсегда...
ЯВЛЕНИЕ 6
ГОРОД СОН
-- ПРЕЛЮДИЯ. ДОМ
...Утро жизни нашей,
Утро надежд и упований -
Медленно светом над землей расточается.
Под солнцем,
На бескрайней равнине Сибирской,
Посреди материка, синими реками прорезанного,
Горами высокими украшенного,
Лесами зелеными переплетенного,
В городе степном, казачьем, вольном, -
Дом стоит, большой, крепкий,
Как медведь, неповоротливый.
Стоит, покряхтывая сквозь дремоту вековую.
Мордой ворочает. Глаза-окна щурит.
За домом - амбары полные, битком набитые.
У дома, на траве дворовой - гуси на лапах красных выступают,
Как торговцы на базаре, покрикивают,
Шеи тянут: не идет ли кто?...
Свинья в луже спину чешет,
Петухи в сенях перекрикиваются:
Утро встает.
В домах - полумрак синий,
Окна желтыми лучами пронзаются только-только.
Но все уже на ногах. Половицы скрипят,
Сундуки по углам топчутся, друг друга теснят,
Шкафы пузатые, как попы, смотрят важно,
А в середине комнаты - стол, белой скатертью накрытый,
Белой, узорной, в цветах прозрачных тончайшей выделки.
И самовар на столе плоть светящуюся нежит,
Пыжится, надувается, словно солнце во брюхе держит,
Словно в его недра оно ночевать уходило.
Быт старый, быт привольный,
Полносочный быт иртышский.
А хозяин дома сего,
Хозяин жизни сей -
На войну ушел,
На войну братоубийственную,
На войну без правых и виноватых,
Войну всех против всех.
В поле за городом стоит, боя ждет
С войском большим,
В буре пыльной.
-- БУРЯ
Пыльные бури летние!
Предвестия войн, и смут, и потрясений!
Вас я помню, вашу злобу сухую в сердце храню.
Сердце мое пустынное,
Афон мой внутренний,
Пустынь сокровенная - слушай, слушай и содрогнись
Повести о Горе-Злосчастии русском,
Повести о граде обреченном,
Повести о горе века сего.
Пыльная буря царит над Градом обреченным.
Дома стоят, как клыки во рту,
Церкви куполами небо гложут,
Шпили башен в кровь заката вонзаются.
И над всем этим -
Пыль, пыль, пыль,
Пыль моей России,
Пыль прошлого, настоящего и будущего.
Красная пыль, в воздухе развеянная.
Вечная пыль человеческая.
Стомерные, стосложные, стогордые
Галактики пыли -
Размолотых судеб
Человеческих.
И видно оттуда,
Как злобно, спину выгибая,
Щетинится русская земля.
Рычит, зубы скалит, почву когтями разворачивает,
Клочья пены с клыков роняет, щетинится, ярится, злится,
Красными глазами в небо глядит -
Исподлобья,
Сморщенно,
Зло:
Битву великую чует.
-- ПОРУЧИК
Армия стоит под городом.
К сражению готовится.
Стоят полки кавалерийские,
Стоят пушки дымящиеся,
Стоит пехота - рядами, рядами, рядами - без конца, без края.
Скоро бой. Бой страшный.
Бой заранее проигранный.
Скоро надлежит полкам землю сибирскую в иной цвет перекрасить: