Сибирский роман
Автор: Xaйнц Гюнтeр Кoнзaлик.
Перевод книги: «Коsаkеn Liеbе».
Переводчик А.Майер, под редакцией группы «Исторический роман«.
Глава первая
Когда они въезжали в Москву, звонили колокола.
Все привыкли, что в Москве часто звонят колокола. Либо царь молился о божьей милости, либо казнил перед Кремлём шпионов, бунтарей, надоедливых бояр, предателей и доносчиков. И при этом всегда звонили колокола.
Пока они ехали по Москве, звон продолжался: люди на обочине смотрели на них, как на чудо или что-то невероятное. Снимая шапки и кланяясь, потом начинали судачить. «Ты видел это, братец? У них сани обиты соболем, на лошадях серебряная упряжь, колокольчики на тройке из чистого золота, а высокие шапки украшены драгоценными камнями. Какое богатство! Какая гордыня! Разве так можно? Разве можно быть богаче царя? Дозволено ли это показывать? Помоги, Боже, этим богатым господам с Пермской земли...»
Кремлёвская стража беспрепятственно пропустила сани. Люди в мехах чернобурки могли свободно въехать в Кремль.
За Кремлёвской стеной из Воскресенской церкви до них донеслось пение монахов, а дорога от церкви до дворца была заполнена стрельцами. Когда сани остановились, из церковной двери вышел князь Шуйский. Слуги приняли лошадей, от которых шёл пар, и откинули толстые лисьи покрывала с саней. Из саней вылезли и потянулись на морозном воздухе трое мужчин в длинной, отороченной соболем одежде.
Приехали братья Строгановы.
— Князь Шуйский! — воскликнул Яков, старший. — Ты встретился нам первым — это хорошее предзнаменование! Как дела у царя?
— Он молится. — Князь Шуйский показал на церковь. — Вчера у нас было несколько казней. Царь считает, что поступил правильно.
Пение монахов усилилось. Строгановы замолчали и посмотрели на позолоченные луковицы куполов. Но молчали они не из-за почтения... Пока хор воздавал хвалу Богу, братья прикидывали, насколько царь перед ними в долгу. Сколько золота, серебра и меди, мехов и шёлка, парчи и звонкой монеты они заплатили ему за то, чтобы никто не мог сказать: «Посмотрите на Строгановых! Их богатство растёт с каждым днём, как на дрожжах. Однажды они лопнут от богатства и власти! Сколько принадлежит царю, а сколько Строгановым? Нет разницы!»
— Хотите зайти в церковь? — спросил князь Шуйский. Он спустился по лестнице и поднял меховой воротник.
Братья замешкались, но затем покачали головами. Пение священника и монахов стихло, зазвонили колокола. Царь Иван IV, Грозный, получал благословение. Митрополит Московский делал это лично, потому что даже самый высокий иерарх церкви имел только одну голову на плечах. Его предшественника лишили сана, одели в разорванную монашескую рясу и осудили на вечное заключение — пример, следовать которому не предписано священным писанием.
— Ваши гонцы прибыли позавчера, — сказал князь Шуйский братьям. Они обменялись традиционными поцелуями. — Кажется, царь обрадовался.
— Ему нужны деньги, — беззаботно рассмеялся Григорий Строганов. — Мы привезли ему сто тысяч рублей золотом.
— Он вас примет. — Князь Шуйский подтолкнул братьев к двери, коротким путём ведущей из дворца в церковь — царь пользовался этой дверью по меньшей мере три раза в день, чтобы послушать пение священников и монахов. До сих пор каждый царь возвращался в лоно церкви с наступлением старости. Но что странно: цари с возрастом становились более жестокими. Порывая с миром, они разрушали его...
— Заходите быстрее! — сказал Шуйский. — Молитва заканчивается. Если царь увидит вас снаружи, а не в церкви, то рассердится.
Они быстро прошли через несколько больших палат и длинных коридоров, через залы со сводчатыми потолками, витыми колоннами и обтянутыми тканью стенами, и оказались в прихожей зала приёмов. Там уже находилась группа бояр, которые вежливо поприветствовали Строгановых, но держались на значительном расстоянии. С тех пор как первый великий Строганов, Аника, настолько разбогател на солеварении, что построил дворец и даже завёл немецкого семейного лекаря; с тех пор как его назначили поставщиком царского дома, когда он подарил драгоценные меха германскому императору Максимилиану, а английской королеве Елизавете — огромную накидку из соболя, когда для перин цариц стал поставлять мягкие, почти невесомые перья, с тех самых пор никто по-настоящему не знал, сколько власти Иван IV предоставил сыновьям Аники.
Братья поставляли всё, что требовалось: лосося, сёмгу, щуку и икру, шкуры сибирских оленей, меха соболя, белки, горностая, бобра и лисицы. Они даже нашли жемчуг на реке Икса, что было невероятно! Они ввозили в Россию итальянское вино: на торговой ярмарке в Коле обменивали пушнину на бочки с вином. Вино было редкостью в суровой России, но его продажа царю и боярам окупалась...