— Как же он сможет отвлечь внимание, если около него будет стоять охранник?
— Пьяной песней. И ещё обложить матом этого Дёмина, чтобы все охранники посмотрели в его сторону, и Дёмин тоже. Охранник начнёт Федю успокаивать, и они затеют возню. Это отвлечёт от нас на какое—то мгновение внимание.
— И ещё бы мотоциклиста без глушителей, — развивала Лена идею дальше. — Пусть наделает грохота, чтобы охране не пришлось скучать.
Идея понравилась, и они обсуждали с Федором, какую песню он должен запеть и что кричать. А ещё хорошо бы пустую бутылку разбить об асфальт — тоже привлекает внимание. Мотоциклиста взялся обеспечить Мельников и Стас днем упражнялся на мотоцикле со снятыми глушителями, вызывая проклятья старушек, сидевших на скамеечках, и молодых мам, катающих колясочки с грудными детьми.
Вечером, в назначенный день, девушки вышли на исходные позиции, которые находились возле соседних домов. Они сидели на скамейках и медитировали с целью достичь особого психофизического состояния, которое позволит мгновенно переходить к психическому расслаблению или "пустому" сознанию. Такое сознание характеризуется отсутствием беспорядочных мыслей, способностью на уровне подсознания объективно оценивать складывающуюся ситуацию и предвидеть действия противника, а также их последствия.
Это позволяет разуму спонтанно и адекватно воспринимать и реагировать на изменения внешних обстоятельств, принимая правильные решения на уровне интуитивного прозрения, или духа. С "чистым разумом", очищенным от мыслей, движения нападающей стороны видятся медленными и чёткими, тогда как взволнованный и наполненный мыслями разум будет рассматривать движения противника как молниеносные серии, с которыми невозможно бороться [53].
Было уже около начало двенадцатого ночи, когда наблюдатели сообщили о том, что машина Дёмина находится в нескольких минутах езды от дома, и две вульгарно накрашенные девицы, идя навстречу друг другу, встретились перед подъездом дома.
— Лиза, привет! Вот так встреча! Ты чего это так поздно бродишь? — радостно вскричала одна из них, обнимая другую.
— Соня, ты наклюкалась, что ли? От тебя спиртным за версту прёт, — отстранилась от неё Лиза.
— Да не наклюкалась я, просто дёрнула сто грамм с горя.
— А что случилось? Васька бросил?
— Ты представляешь, негодяй какой! И к кому, ты думаешь, он ушёл?
— К Верке?
— Да. Как ты была права, когда предупреждала меня! Все мужики сволочи!
— А я что тебе говорила? Эта же сучка буквально затягивала его на себя как подъёмным краном. Она встречается с одним, спит с другим, и строит глазки третьему. У каждого её романа столько соавторов, что можно со счёту сбиться.
— Это не говоря уже о читателях, которые буквально замусолили эту книгу.
В комнате охраны дежурные смотрели на мониторы, слушали этот бред, и дружно смеялись. У соседнего подъезда какой—то пьяный бомж выронил пустые бутылки из сетки и, наклоняясь за ними, рухнул на скамейку, не удержавшись на ногах.
— Слышь, Колян, сходи помоги бомжу убраться отсюда, а то он завоняет всю улицу возле дома. И бабцам скажи, чтобы проваливали отсюда и поскорее, — распорядился старший группы и один из дежурных пошел на улицу.
В этот момент в динамике раздался голос руководителя группы сопровождения:
— Внимание, мужики, подъезжаем. Полная готовность. Как обстановка?
— Перед подъездом две какие—то пьянные тёлки судачат, а у соседнего подъезда слева бомж бутылки потерял.
— Бомжа и тёлок убрать немедленно. Уже через минуту мы будем на месте.
Двое охранников согласно регламенту спустились вниз и, подойдя к девицам, попросили их отойти дальше. От одной из них действительно разило спиртным — два платка, смоченные в спирте, держались под кофточкой на плечах Ларисы шлейками от лифчика, и этот запах вызывал у неё отвращение, тем более, натощак.
— Лиза, ты их знаешь? — пьяным голосом спросила она Лену.
— Да они постоянно здесь крутятся. Какой—то новый русский у нас поселился, так они его охраняют.
— Слушай, а на унитаз, он, зараза, сам ходит или они его сажают?
Один из охранников взял Ларису за локоть и потребовал, чтобы они обе немедленно очистили проход к подъезду.
— Ты что здесь командуешь? — закричала Лена. — Мы стоим там, где хотим. Конституция позволяет! И вообще, я живу в этом доме!
— А ты покажи им свой паспорт, — покачиваясь, предложила Лариса и вырвала руку. — Пусть эти чувырлы убедятся в том, что ты здесь живёшь. Покажи им прописку.
К дому медленно подкатывал шестисотый "Мерседес" в сопровождении черного джипа "Чероки".
— Что там такое? — поморщился с досадой Дёмин, повернувшись к двум сидевшим с ним в машине охранникам. — Двух девок убрать не могут?
На фуршете у него состоялся разговор с одним из приглашённых московских деятелей, и, находясь под впечатлением беседы, он уехал с фуршета, забыв зайти в туалет. Поэтому сейчас спешил домой и его раздражали эти вульгарные девки, которые скандалили возле подъезда и находились между ним и заветным туалетом.
Московский политолог Станислав Николаевич Гребнев, возглавляющий фонд и одноимённый институт "Социологические исследования общественных отношений", сообщил ориентировочные цены на опросы общественного мнения и политические и аналитические обзоры.
— Разумеется, это цены на те опросы и обзоры, которые подтверждают правильность мнения заказчика, — уточнил Гребнев, рассмеявшись.
Политолог прилично выпил и был предельно откровенен.
— Само собой понятно, — согласился Дёмин. — Но зачем же тогда заказывать?
— Видите ли, людям свойственно стадное чувство или, как принято говорить, "чувство коллективизма". Большинство людей стремиться находиться в стаде, быть его частью. Но, при этом, хотят принадлежать к стаду победителей. Это основная причина, по которой они голосуют за ту партию или того кандидата, которые имеют реальные шансы победить, — с видимым удовольствием объяснял Гребнев теорию политологии, новой науки, широко распространившейся в стране после победы демократии.
Строители коммунизма ошибочно полагали, что общество делится на классы, но политология убедительно доказала, что делится оно не на классы, а на стада.
— Слабое стадо их не интересует, поэтому партиям или кандидатам важно представить себя победителями, а соперников — аутсайдерами, — продолжал Гребнев. — Опросы общественного мнения они заказывают не для себя, а для биомассы избирателей. Им—то своего мнения достаточно, а биомассе необходимо знать, что следует думать и к чему стремиться. Мир устроен так, что имеются люди, которые управляют, и имеется люди, которыми управляют. Или, иначе говоря, все люди братья, но братья делятся на ведущих и ведомых. Тут уж ничего не поделаешь, видимо, это неравенство проистекает от Бога. И вот тем, которые копошатся всю жизнь в дерьме, тяжко работают, и живут впроголодь, необходимо дать возможность либо искать виновных, либо стремиться к какой—то цели. При социализме стада ведомых братьев отказывали себе во всём во имя построение коммунизма, а империалистов считали виновными во всём. Сейчас же империалисты наши друзья и отказывать себе во всём надо во имя демократизации. Но демократизацию в рюмку не нальёшь и в тарелку не положишь, поэтому необходимы большие цели и, главное, нужны виновные в трудностях. Виновных—то найти несложно, а насчёт целей трудновато. Вот сейчас работаем над национальной идеей, но работа продвигается трудно.
— Ну, и как? Будет у нас, наконец, национальная идея или будем мучиться, как всегда, без неё? — иронически спросил Дёмин, немного отодвинувшись от политолога, чтобы не дышать исходящим от него спиртным перегаром. Эта пьяная болтовня была ему, причислявшему себя к ведущим, крайне неприятна.
— С идеями всегда трудно, а сейчас вообще это страшно дефицитный товар. Понимаете, Константин, сила — это необходимое, но не достаточное условие, чтобы захватить и удержать власть, — вновь придвинулся Гребнев и взял Дёмина за пуговицу пиджака. — Требуется ещё и словоблудие вокруг какой—то центральной идеи. Когда самодержавие исчерпало словоблудие и ничего уже не могло добавить к сказанному, оно пало. Большевики подкрепили свою силу словоблудием, основанным на учении бородатого мужика из предыдущего столетия. Идеи хоть и дурацкие, но невероятно притягательные: при коммунизме работают только те, кто хочет, да и то, не более четырёх часов в день. И абсолютно всё бесплатно. Разве этот бред мог кому—то не понравиться? И плюс ко всем прелестям поголовное равенство и братство. Но когда коммунисты всё уже сказали и больше добавить было нечего, социализм рухнул. И на смену коммунистам пришли популяризаторы идеи демократии и прав человека. Сейчас, когда так называемые "демократы первой волны" схлынули, а косноязычие и причмокивающие деятели нынешней волны не в состоянии придумать что—либо путное, необходима какая—то основополагающая идея, которая станет национальной.
53
"Психотехника бессознательного" в восточных боевых искусствах помогает достичь состояния, которое характеризуется как "Цуки—но—кокоро" ("Дух как луна") и "Мидзу—но—кокоро" ("Дух как вода"). "Цуки—но—кокоро" — сознание похоже на лунный свет, который равномерно освещает все и воспринимает противника целиком. "Мидзу—но—кокоро" — сознание похоже на гладкую поверхность воды, дающую неискаженные отражения. Сознание не занято мыслями об атаке или защите, которые могут помешать оценить намерения противника и в результате дать ему преимущество. Атака и отражение атаки происходит на уровне бессознательного. Именно в этом состоянии психофизиологические реакции человека ускоряются в десятки раз.