И послы ему говорили: «Молися де Богу да бей челом государю. А Девлет Гирей царевич и жена твоя и мы, холопи ваши, вас не покиням[692]. А (Л. 37) Девлет[693] Гирею царевичю что приказываешь?» И царевич им сказал: «Веден де Бог, Девлет Гирей, я де ему указать не умею. А к жене своей приказывою[694], чтоб она шла под царьскую высокую руку и ко мне тотчас, не мешкав. А Девлет Гирею скажите, чтоб ее отпустил и з детми моими, не задержав». Царевич же Абла говорил послом: «Великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии вас жаловал ли?» И послы ему скозали[695]: «Великова государя к нам жалованье было». «Да государево де жалованья хто вам сказывал?» И послы говорили: «Сказывал де нам государево жалованья думной дияк Федор Лихачов».
Посол Копланда говорил: «Ныне мы тебя увидели в животе и скажем брату твоему Девлет Гирею царевичю и жене твоей. И жена де твоя будет тотчас к тебе. А Девлет Гирей царевич ее отпускает». И царевич Абла им, послом, приказал, чтоб Девлет Гирей и сам совсем под царьскую высокую руку был тотчас и жены б де моей не задержал.
Да государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии Абла царевич бил челом, чтобы государь пожаловал, послов наших велел отпустить, не задержав; да жены б моей государь пожаловал, велел послать уфинца Федора Тарбеева да уфинца толмача Василья Киржатцкова, а я де их службу к великому государю видел. Послы говорили: «Прислоны[696] де мы к вам не для торговли — проведать вашева здоровья». Да поднесли царевичю кушяк кизылбашской дорогилной[697] да рубашку безинную да шапку бархотную таусинную[698] с лисьим передом. «А слышя[699] де про вас милость ваша и брат Девлет Гирей царевич и жена твоя и дети, что вы в животе, и нас к вам прислали. А хотят[700] де все милость ваша и Девлет Гирей великого государя милости. А не станут, ни часа не мешкая, (Л. 38) будут тотчас под государьскую высокую руку. А мы холопи ваши, а четыре лета и четыре зимы про вас, государей, не слыхали. А ныне вас мы увидели. А ныне во всем воля великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии. А толко услышят[701] про вас мать ваша и Девлет Гирей царевич и жена твоя и дети, и оне часу не станут мешкать, будут тотчас под государьскую высокую руку».
Послы ж говорили: «Приезжал де твой тесть Чентуй Чечеин калмык[702], а говорил дочери своей, а твоей жене: будет де Абла царевич жив, и ты де к нему поедь ране и спеши день и ночь к царьскому великово государя жялованью[703]. А по вас де и мы будем под ево царьскую высокую руку».
Да по государеву указу велел говорить Захарей Шишкин толмачом. И толмачи говорили, чтоб он писал к брату своему Девлет Гирею царевичю или жене своей или прикозал накрепко: толко Девлет Гирей царевич и жена твоя похитят тебя, Аблу, свободна учинить, и брат бы твой Девлет Гирей царевич под царьскую высокую руку был тотчас, где ему царьское величество укажет. А жена б твоя з детми ехола[704] к тебе тотчас. А толко они тово не учинят, и тебе, Абле, будет болшос утесненье. И то тебе будет от них терпеть.
И царевич Абла сказал: «Грамоте де я не умею, а приказывою[705] речью послом своим накрепко, чтобы Девлет Гирей с матерью моею и братом Сламом был под государьскую высокую руку и жену б мою, пе замешкав, отпустил ко мне з детми тотчас. А им де поверят. А люди ко мне что присланы от Девлет Гирея — Копланда человек верной и Ишим мои человек верной».
693
697