— Но можешь называть её просто кнопкой. Ей нравится, только она пока не признается, — хмыкнул Дэниэл.
***
После долгих бесед, Холли запрыгнула в арендованный спорткар и упорхнула в самый раскрученный в городе отель. Предложение остаться на вилле, где спокойно хватило бы места китайской туристической семье, было отвергнуто. Личность вроде неё ценила комфорт, уединение и полный набор услуг, включая спа-процедуры и доставку ужина в номер. А тут ей светил лишь вечно пустой холодильник.
Никто сильно не настаивал, всё же Мэри Ди и Дэниэлу вполне уютно жилось и вдвоем. Настолько, что третий и четвёртый день пребывания на солнечном побережье уже больше напоминал заурядные будни. Маккензи порой казалось — предложи, и она бы осталась тут навсегда. Причем можно вместе со спутником.
Шутливые перебранки, насмешливые переглядки, бассейн по утрам, разговоры на невинные темы и вечерние посиделки на террасе с видом на закат… всё превращалось во что-то столь привычное, будто так было всегда. Словно они знакомы уже не первый год, а не каких-то несколько дней.
Мэри Ди даже ловила себя на мысли, что её уже практически не отталкивает "профессия” Дэниэла. Нормально ли это? Наверное, да. Хотя бы потому, что за это время не происходило ничего такого, что открыто намекало бы на какие-либо незаконные манипуляции.
Так было во всяком случае пока Бейн не притащил откуда-то мольберт, холсты и краски. Приближался благотворительный прием на вилле частного коллекционера Мартина Лоуренса, куда им и предстояло попасть. Более удачного момента не придумаешь, так что за несколько дней до назначенного часа начались подготовительные работы.
Вот тогда-то Мэри Ди, наконец, осознала с кем жила под одной крышей. Сидела с интересом и, одновременно, опаской слушая, как он и приезжающая Холли пошагово обмозговывают план операции. Отысканные через какие-то связи чертежи виллы, помеченные маркерами на них камеры наблюдения и посты охраны…
Изобретённый план был прост по идее, но сложноват по выполнимости. Так, по крайней мере, казалось Мэри Ди. Обчистить богатого и известного в определенных кругах человека во время того, как его дом будет набит гостями и охраной? Это ли не самоубийство?
Нет, судя по всему, Холли и Дэниэл так не считали. Для них поставленная задача выглядела… скучновато. Ну, если все их урывочные упоминания о прошлых похождениях, брошенные во время обсуждений, правдивы, то влезть на частную собственность подобного рода и, правда, казалось зауряднейшим делом.
А ещё Мэри Ди все эти дни с сомнением приглядывалась к Паркер, пытаясь понять, что она вообще за персонаж такой и чего от неё можно ожидать. Бессмысленные попытки. Их гостья, казалось, была соткана из тумана. “Хитрая” и “сама себе на уме” — единственные определения, что приходили в голову. Но при этом общалась она с Дэниэлом очень слажено. На правах старых добрых друзей, открыто и без уверток. Сказывалось общее прошлое.
Единственное, что удалось узнать из парочки телефонных разговоров Холли — где-то в Австралии у неё осталась достаточно взрослая дочь и мужчина, свадьба с которым намечена на следующий год. Отец той самой дочери, кстати. История путанная, мутная и непонятная. Мэри Ди даже не хотела вникать. У неё и своих странностей хватало.
Вон, взять хоть визитку Адама Ридли, которую она подолгу вертела в руках. Мэри Ди зачем-то тогда запихнула её в карман шорт. Сумку с вещами и деньгами оставила в доме, а визитка вот она, живая и целехонькая. Чем не знак судьбы?
Правда позвонить не решалась. Любопытство гложило, он ведь уверял, что есть доказательства существования Сиболы, но набрать номер не хватало духу. В конце концов, Маккензи решила, что если удастся заполучить то, ради чего они оказались в Малибу, тогда можно будет подумать и о каком-то там сотрудничестве.
Только нужно ли оно? И можно ли верить таким людям? Да и вообще, как её угораздило так вляпаться? Домой не вернуться, в Стэнфорд тоже… только и остается положиться на случай и идти с понурой головой вперед. А там была — не была. Вдруг само как-то расхлебается.
Весь спектр эмоций и шаткость своего будущего Мэри Диана прочувствовала, когда, провалявшись полночи в постели и мучаясь от бессонницы, спустилась вниз в гостиную и обнаружила на мольберте начатую работу Дэниэла. Тот уже мирно спал по соседству с её спальней, а вот мастерские наброски на холсте призывно манили в лунном свете.