Умерла наша соседка-старушка. Кажется, от тифа.
Ее похоронили, как хоронили в те суровые военные годы. На гроб тратиться не пришлось, потому как старушка еще за несколько лет до смерти припасла себе гроб и хранила его на чердаке.
Старушку, как и всех одиноких людей, очень скоро забыли бы. Но ее помнили долго. И не потому, что как-то особо чтили.
Дальние родственники старушки обнаружили в ее обитом жестью и украшенном медными гвоздями свадебном сундуке богатейшую коллекцию бумажных, денег. Царские - с двуглавым орлом и дашнакские - с прялкой - достались нам, ребятишкам. Мы попытались подсчитать всю сумму, но не смогли. Там их, наверно, было несколько миллиардов. Говорили, что особенную страсть старушка питала к красным тридцаткам,- и родственникам досталось несколько десятков свертков с ними. Я по сей день не могу понять, на что ей была эта коллекция. И сейчас у меня перед глазами ее сгорбленная фигура - тщедушная, жалкая и убогая.
Нет, деньги нужны только на жизнь, обычную, неприхотливую.
В любых обстоятельствах я все тот же Левой. Левон, у которого есть свод принципы, за кои он себя и уважает.
Левон, у которого вчера произошел с женой весьма досадный инцидент и который сегодня не пошел домой обедать.
Но для чего человек живет?..
- Для чего живет человек, Седа? - спросил я.- Для чего?
- Спятил?
- Нет, скажи: для чего человек живет? Для чего живем мы?
- Потом,- сказала Седа,- дотом поговорим.
- Вот Джуля бы сразу ответила,- заметил я.
- Кто это, Джуля? - спросила Седа.
- Моя двоюродная сестра.
- Да?! - усомнилась Седа.- А что бы ответила двоюродная сестра?
- Сказала бы, что люди живут для того, чтобы построить коммунизм. Ей вообще все ясно, все известно. И попробуй скажи ей, что ты не сумела и никогда не сумеешь ответить на мой вопрос. Коммунизм мы строим, чтобы человечеству жилось лучше. А теперь представим, мы уже.построили коммунизм. Во всем мире. Думаешь, тогда этот вопрос больше не будет возникать? Будет. Более того, я считаю, что при коммунизме, даже в анкетах, при поступлении на работу, будет такой вопрос.. К примеру: "Для чего вы живете?", или: "Нужны ли вы обществу?", или...
Седа вскочила с места и. кинулась к пробиркам, в одной из которых выпал oсадок в виде сгустка.
- Человек живет, чтобы познать себя! - сказала она твердым голосом.
- Старо,-махнул я рукой.-Мне нужно что-нибудь поновее.
- Желаемое ты обретешь на старости лет, когда будет прожита большая часть твоей жизни,- сказала Седа. - Пиши...
Она продиктовала показания измерительных приборов.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Во дворе у нас высилась, гора - остатки строительного мусора, забытого рабочими, возводивлшми дом. Летом, когда ветер поднимал пыль, гоняя ее по двору, жильцы на чем свет стоит ругали тех нерадивых строителей.
Потом выпал снег, укрыл гору, и тогда она обернулась бурной радостью для детворы...
Было около одиннадцати, когда я лодошел к дому. У горки еще царило оживление. Я подивился родителям, позволявшим детям оставаться на улице в столь поздний час.
Но, подойдя поближе, увидел, что это были взрослые, то есть Сами родители. Они лихо съезжали с горки по ледяной дорожке.
Постоял несколько минут с этими веселыми .людьми, явно мешая им,- они то и дело толкали меня, взбираясь на горку. Хотел было тоже попробовать скатиться разокдругой, но раздумал и направился домой.
Я решил, что, кроме исповеди об удачно проведенном опыте, ледяная горка тоже неплохой предлог для примирения с Асмик. Уговорю ее, спустимся покататься. Достаточно пару раз слететь по льду вниз, и мы уже ничем не будем отличаться от наших счастливых соседей...
Толкнул дверь нашей комнаты и вошел. Никого... И на столе никакой записки.
За дверью послышались шаги. Я обернулся. В дверях стоял Ваган.
- Асмик ушла, - сказал он.
- Знаю... Входи.
Ваган вошел и притворил за собой дверь.
- Я только пришел с работы - знаешь ведь, с рождением ребенка стараюсь ни на минуту не задерживаться...
- Дальше, дальше...- нетерпеливо потребовал я.
- Смотрю, Асмик выходит мне навстречу с чемоданом в руке,- продолжал Ваган.- Спросил, не помочь ли. Она отказалась. Да еще нагрубила, не лезь, говорит, когда не просят. Удивительный народ эти женщины, Левон-джан!.. Что скажешь?
- А дальше что?
- Ничего. Подхватилась с чемоданом и была такова.
- Чемодан-то, наверное, не пустой, а?
- Да, вроде бы не пустой.
Я закурил сигарету, в ярости стал ходить взад и вперед по комнате.
- Не откажи, Ваган, в просьбе...
- Слушаю, Левон-джан, пожалуйста.
- Свари кофе, выпьем по чашечке.
- Сейчас.
И он поспешил на кухню.
- Ваган,- крикнул я ему вслед,- а выпить чего-нибудь не найдется?
- Есть водка... Еще коньяк.
- Давай водку,- попросил я.- Хорошо бы и поесть что-нибудь...
- И это найдется,-сказал Ваган.-Вот только водку мы бережем для ребенка.
- Что ты! - изумился я.- Не делайте глупостей! Не спит - ничего, потерпите. А давать водку, чтобы уснул, не надо!..
- Да нет же! Ты что? Давать малютке водку! Мы же не чокнутые,улыбнулся Вагац,- Это для компрессов. Врач посоветовал: водку пополам с водой...
Ваган вышел, а я закурил еще одну сигарету и тут действительно вконец взбесился.
Что делать?.. Опять идти за Асмик?.. Опять уговаривать?..
А она снова выпроводит, меня?.. Нет, не пойду!..
Сидеть и ждать ее возвращения?
Сколько ждать? Один, два дня?.. Может, месяцы?.. А что, если она больше не хочет жить со мной?..
Что мне делать?..
Открыл форточку. Но долодный зимний воздух не помог мне прийти в себя. И вообще теперь мне уже ничего не поможет. Пропащий я человек.
Вошел Ваган, поставил на стол ополовиненную бутылку коньяка, хлеб, колбасу.
- А кофе? - спросил я.
- Кофе потом,- ответил Ваган,- поешь сначала.
- Не мог колбасу прилично нарезать! - придрался я.
- Торопился,- сказал Ваган,- да и боялся, как бы Арус не разбудить.
Я наполнил рюмки до краев.
- Будем здоровы! - сказал я и сам себе удивился.
- Будем! -чокнулся Ваган.
Я не смог втолкнуть в себя больше одного бутерброда.
Мы снова выпили.
- А может случиться, Ваган, чтобы Арус вдруг взяла и ушла? - спросил я.
- Не знаю,- пожал плечами Ваган.- Кто их разберет, женщин? Иная такое выкинет!..
- Значит, не исключено?
- Ну как тебе сказать? - сник Ваган.- Все бывает. Только...
- Что только?..
- Только... Я хочу сказать, что Арус такого не сделает!..
- Потому что очень тебя любит?
- Не знаю.
- Выпьем еще, Ваган, по одной.
- Ты пей, а я схожу за кофе.
Я осушил рюмку. Комната поплыла перед глазами.
Взял еще бутерброд. Но он не шел в горло.
- Не поедешь за Асмик? - спросил Ваган, внося кофе. - Хочешь, и я с тобой... Уговорим. Я извинюсь перед ней...
- Не пойду! - решительно объявил я.- А ты с чего это решил извиняться?
- Да ведь и мы вроде немного виноваты. Не развесь Арус на кухне пеленки, вы бы не поругались и Асмик бы на тебя не обиделась?.. Понимаешь, по-моему, она из-за этого и ушла. Что скажешь?
- Нет, дорогой, Асмик ушла не из-за этого. Пеленки - только предлог.
- Эх, Левон-джан, что было делать? Ведь в такие холода Арус нельзя то и дело выскакивать на балкон. Она кормит, простудится, тогда... А в комнате развесить- влажность, ребенку вредно. Можно ведь потерпеть, Левон-джан, пока потеплеет? Что же, из-за такого пустяка и нам ссориться и вам чуть не до развода?.. Ужасно. И все из-за нас!..
- Нет, дорогой,-повторил я.-Для того чтобы уйти, если человек на это решается, повод всегда найдется. Я за ней не пойду. Ни за что.
- Как знаешь.
- Сигареты есть? Мои кончились.