- Верно,- согласился Айказян.- Однако ты знаешь, что революция продолжается.
- Революция свершилась в тысяча девятьсот семнадцатом году.
- Свершилась и продолжает свершаться. Ты, может, считаешь, что пришло время сидеть сложа руки? Нет, такое время не наступит. Ни через сто, ни через тысячу, ни через тысячу тысяч лет, если люди вдруг не надумают снова превратиться в обезьян.
- А как это случилось, что решили, утвердить тему? Ведь я, говорят, оторвался от коллектива. И к тому же...
- О, такого ты еще наслушаешься, - прервал меня Айказян.- А поскольку пока не складываешь оружия, то эдакие речи будут сопутствовать тебе. Вот так-то. Я хочу также подсказать, что эту свою тему ты можешь представить к защите. Вместе поработаем, сдадим кандидатский минимум, и все будет в порядке...
Я хотел была что-то еще сказать, но передумал. Поднялся и пошел к двери. Айказян тоже больше ничего не сказал.
Он подтянул к себе битком набитый портфель и стал лихорадочно рыться в каких-то бумагах.
Я вышел из кабинета шефа.
...В лаборатории цервой ко мне подошла Луиза. Она была очень испуганная и встревоженная.
- Зачем ты ему понадобился, Левой? - спросила. Луиза.- Знаешь, он еще до начала работы тебя спрашивал.
- Что, хорошей обработочке подвергся? - коварно улыбаясь, спросил Рубен.
- Еще какой! - сказал я и подошел к окну. Глянул во двор. Старый институтский сторож сметал в кучу опавшие листья.- Рубен, ты помнишь, я тебе как-то притчу одну рассказал?
- Помню. Не забыл.
- И помнишь, мораль я тогда тебе не сказал?
- Сейчас меня ато уже не интересует.
- А меня очень даже интересует. Знаешь, как поступил орел? Он схватил змею и сбросил ее с вершины со словами: "Живи там, где твое место", С тех самых, пор змея так и живет в ущелье. Иногда, правда, подумывает, не попытать ли ей снова счастья. Как ты считаешь, Рубен, попытает?
- Я ничего не считаю! И кончай морочить мне голову своими притчами! Рубен хлопнул дверью и удалился.
- Левой?..-опять заговорила Луиза.
- Вот так люди побеждают! - философски заключил я. И добавил: - Сами себя.. Кстати, наша тема скоро будет утверждена и включена в план.
- Будет утверждена?! - обрадовалась Луиза.
- И все-таки трудно существовать в этом мире, - устало сказал я.- Очень трудно.
- Существовать легче легкого,- тихо промолвила Луиза.- Жить трудно, по-настоящему жить.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
Несколько дней шли сильные дожди. Сегодня под вечер потоки так запрудили улицы, что невозможно было перейти с одной стороны на другую. Люди толпились на обочинах тротуаров, высматривая, куда бы ступить. Водители необычно "присмирели", ехали медленно, чтобы ненароком не обдать брызгами людей на тротуарах.
Я никуда не спешил. И, признаться, не без удовольствия прогуливался под дождем. Так как перейти дорогу было невозможно, я шел и шел, пока не добрался до кафе, где все места; увы, оказались заняты, но, на счастье, были отдельные свободные стулья. Не знаю почему,, но у нас принято, если за столом сидят, скажем, только двое, третий уже ни за что не подсаживается, пусть хоть весь вечер у входа в кафе будет стоять очередь.
Ну, а нельзя ли нарушить эту традицию? Нельзя ли подойти и подсесть вон хоть за тот столик в сторонке, который, понятно, занят?
Я подошел к девушкам и спросил:
- Можно?..
Одна из девушек поднесла кулачок к губам и фыркнула.
Но другая очень вежливо кивнула в знак позволения. Я снял плащ, перекинул его на спинку стула и принес себе кофе с ликером..
- Девушки, вы одни? - вдруг вылетело у меня.
Первая снова фыркнула, а другая сказала: - Не одни, а вдвоем мы!..
- Курите. Прошу! - я протянул им пачку с сигаретами.
- Мы не курим.
- Зря. Так чем вас угостить?
- Мы вовсе не хотим, чтобы нас угощали...
- Напрасно. Если бы вы узнали, кто я, потом бы очень пожалели, что "были со мной так нелюбезны.
- А кто вы?
- Это тайна!..
Та, что все хмыкала в кулачок, теперь смотрела на меня расширенными от любопытства зрачками.
- Принесу-ка я мороженого и ликеру! Согласны?
- Согласны, но с условием, что вы откроете нам свое инкогнито!
- Конечно, открою.
Через миг я принес в металлических вазочках мороженое и затем сходил за ликером.
- Итак, застолье открыто!
Я закурил сигарету и отпил немного кофе.
Мне приятно что я достаточно владею собой. Приятно потому, что не всегда мне это удается. Иногда могу повести себя, как человек с психологией трехлетнего дитяти, который орет и требует звезду с неба у родителей, кои тщетно объясняют ему, что это невозможно...
- Вы почему не пьете, девушки? Давайте выпьем.
Они отхлебнули только по глотку, а я осушил рюмку до дна и попросил буфетчицу налить мне еще. - Учитесь, девушки?
- Работаем.
Я не спрашивал у них имен. Имена меня ничуть не интересовали.
- Где?
- В Армэлектро.
- Наверно, электрофак кончали?
- Школу кончили. И сейчас работаем в сборочном цехе. Ничем не знамениты. Не как вы.
- Благодарю! - сказал я, почувствовав ироническую нотку в тоне девушки. Но, может, это и не так и никакой иронии не было? Не помню. В голове у меня был полный хаос.- А если и я вовсе не знаменит?!
- Тогда кто вы? Ведь обещали же сказать? - напомнила девушка.- Мы уже съели мороженое.
- Ну, посидите еще немного. Я знаете кто? Я - самый грустный человек. Посидите, чтобы мне не стало совсем уж невмоготу от грусти.
Они поглядели друг на дружку и примолкли.
- Вы, -наверно, слыхали про Альберта Эйнштейна? - спросил я.
- Слыхали...
Это было сказано так что я усомнился.
- Ученый такой был. Умер в пятьдесят пятом. Формулу он вывел замечательную.- Я проговорил это, а перед глазами у меня выстроились две формулы, но я продолжал: - Вот она, формула: Е=тС2. По-моему, сейчас это в школах проходят. Потом теория относительности. Парадокс времени: человек со скоростью света направляется к далеким галактикам. Три года он пребывает в космосе, затем возвращается на Землю и - обнаруживает, что на этой планете минули уже .многие и многие десятилетия. Не знаю, где я читал. И автора тоже не помню. Сейчас все об этом пишут. Я не виноват... Вы спрашиваете, кто я?.. Я - Адам. Так звали человека, который путешествовал в космосе и, вернувшись на Землю, обнаружил, что время сыграло с ним злую шутку.
- Адам Малого Льва?..-спросила девушка.
- Да, кажется, именно так называлась книга. Но слушай те продолжение, сказал я и сообразил вдруг, что продолжения-то и нет.- Я вернулся, а над ней, старушкой, уже пронеслись многие и многие десятилетия. Я стал старше только на три года, а Земля на много десятков лет! И потому я теперь очень одинок. Всех моих близких унесли с собой миновавшие десятилетия. Я совсем одинокий. И потому грустный... Принесу еще кофе, девушки?
- Нет, не надо.
- Мороженое?..
- Нет.
- Вам уже скучно, да?
Они не ответили.
- Дома будете рассказывать, что встретили в кафе чудака, который угощал вас кофе с ликером и мороженым, чтобы тем самым обрести право нагнать на вас скуку. Ведь будете же рассказывать, а?..
- Ликер был ужасно крепкий, в голову мне ударил, - пожаловалась девушка, которая все фыркала.- Боюсь, встану, на ногах не устою.
- Ну ладно, вы идите, а я возьму еще чашку кофе.
Принес кофе, начал пить. Они сидели. Не хотели уходить.
Ждали, что скажу им, кто я есть. И не представляли, как велико будет их разочарование.
- Я не Адам Малого Льва. Я - Левой. Ле-вон!..
Они все сидели.
Я допил кофе, взял плащ и вышел из кафе. Проходя мимо большого окна, еще раз увидел девушек. Они о чем-то горячо говорили, и та, улыбчивая, уже не держала кулачка у губ, не смеялась. Я вспомнил вдруг, что даже не пожелал им доброй ночи. Но ничего, беда не велика. Накинул плащ на плечи и зашагал.