Дальновидность Альберта подтвердилась. Иннокентий не хотел сразу же посягать на права малолетнего Конрадина; он также полагал, что есть вероятность договориться с Манфредом, который теперь контролировал юг королевства. Последовала краткая передышка, когда Иннокентий пришел к соглашению с Манфредом осенью 1254 г. Но стороны не доверяли друг другу. Манфред приветствовал Папу в королевстве, собственноручно «ведя лошадь под уздцы», когда тот пересекал реку Гарильяно, но медовый месяц закончился через восемь дней, и Манфред бежал в Лучеру. Иннокентий возобновил переговоры с Англией, но уже не столь категорично, как прежде. Он согласился признать Эдмунда королем Сицилийским, но добавил двусмысленный пункт относительно прав Конрадина.65
Ситуация все еще оставалась неясной, когда в декабре 1254 г. Иннокентий умер. Король Генрих III Английский снова увлекся сицилийским проектом. Много лет назад он дал обет предпринять крестовый поход и теперь постоянно облагал своих подданных налогами на военные нужды. Но на самом деле он не очень рвался отправиться на Восток; к тому же с его стороны было бы недальновидно покидать свое довольно беспокойное королевство. Набожность и семейные чаяния Генриха были бы удовлетворены в гораздо большей степени, если бы он употребил свои деньги на Священную войну за интересы Церкви, наградой в которой был бы престол для его сына. Имелись ли у Эдмунда, которому в ту пору было всего восемь лет, какие-то соображения на этот счет, остается неясным. Ясно было, однако, что подданные Генриха не разделяли его энтузиазм. Они были возмущены навязанными им налогами; но будь эти деньги действительно направлены на освобождение христиан в Святой Земле и на войну с язычниками, англичане, пожалуй, отдали бы их без сожалений. В Священной войне против Гогенштауфенов не было той притягательности. Было неясно, с какой стати английские деньги должны быть отданы на войну в Италии ради удовлетворения личных амбиций короля. «Сицилийская проблема», как называли ее англичане, грозила пошатнуть власть английской монархии.66
Король Генрих не обращал внимания на ропот своих подданных. Он уже заключил соглашение с королем Альфонсом Кастильским, который был его соперником в Гаскони и имел притязания на наследство Гогенштауфенов по материнской линии. Старший сын Генриха Эдуард был обручен со сводной сестрой Альфонса, Элеонорой. Между Англией и Францией велась долгая война, которая была теперь прервана перемирием, достигнутым благодаря посредничеству Папы и желанию Людовика Святого жить в мире со своими соседями. В декабре 1254 г. Генрих прибыл в Париж с визитом, взяв с собой свою жену, Элеонору Прованскую, которая приходилась сестрой французской королеве Маргарите. К королевам присоединились их мать, вдовствующая графиня Прованская, и две их сестры, Санча, графиня Корнуэльская, и Беатриса, графиня Анжуйская, мужья которых по очереди отказались от сицилийской короны. Это было счастливое семейное торжество, омраченное лишь легкой завистью сестер. Маргарита, Элеонора, Санча и их мать выказали некоторую холодность по отношению к Беатрисе, которая, будучи хоть и младшей сестрой, получила от покойного графа все провансальское наследство, так что вдовствующая графиня и ее старшие дочери считали себя несправедливо обделенными. Но короли были очарованы друг другом. Король Генрих, будучи поклонником искусств, выражал свое восхищение новыми постройками в Париже, Людовик же согласился не препятствовать выдвижению кандидатуры Эдмунда на сицилийский трон.67
Кандидатура была утверждена новым Папой Александром IV. Иннокентий IV мог бы усомниться в разумности возведения девятилетнего мальчика на сицилийский престол и усмотреть дипломатическую выгоду в соблюдении прав Конрадина. Александр был не столь дальновиден. Он был уверен, что английский король богат, и радовался, что тот сможет оплатить расходы на неизбежную войну против Манфреда. Генрих все еще был связан обетом — ему надлежало отправиться в крестовый поход в Святую Землю, и выступить он должен был в середине лета 1256 г. По просьбе Генриха Папа теперь изменил условия обета. Теперь Генрих должен был послать войска в Италию до Михайлова дня 1256г. и отдать в папскую казну 135541 марок. Осенью 1255 г. епископ Болонский прибыл из Италии, чтобы властью Папы передать Эдмунду королевские полномочия. Вместе с епископом прибыл папский нунций, Ростан Массой, он должен был проследить, чтобы деньги, обещанные Генрихом, были собраны и отправлены Папе. В октябре Эдмунд был торжественно провозглашен сицилийским королем. Тогда же король Генрих дал клятву выполнить требования Папы под страхом отлучения от церкви.
Ослепленный гордыней, Генрих III не отдавал себе отчета в том, что за обещания он дает. Сумма, которую требовал Папа, была за пределами возможного для Англии. Фактически он принял на себя долги папства, не задумавшись о том, где добыть эти деньги. Его подданные были не настолько слепы. Светские аристократы отказали ему в поддержке, и тут Генрих ничего не мог поделать. Духовенство занимало более слабую позицию. Епископ Херефорда, посол Генриха при папском дворе, уже заложил собственность некоторых английских монастырей, как гарантию займов, полученных у итальянских банкиров именем Папы. Чтобы выкупить заложенную собственность, следовало взимать налог со всего церковного имущества в размере одной десятой в течение трех лет или пяти лет, если трех окажется недостаточно. Налог должны были собирать папские чиновники под руководством Ростана Массона; любому капитулу или монастырю, отказавшемуся платить, грозили интердикт и анафема. Гул протеста услышал даже витавший в облаках король, а Ростан начал понимать, что таких денег просто нет в наличии. Гигантские суммы были отправлены в Италию, но долг, казалось, оставался все таким же огромным. Михайлов день 1256 г. прошел, а большая часть обещанного дара так и не была выплачена. Ростан отправился к папскому двору и вернулся в марте 1257 г. в сопровождении архиепископа Мессинского с требованием новых налогов. Генрих принял представителей торжественно, вместе с Эдмундом, к тому времени уже двенадцатилетним, который на приеме был одет в апулийскую мантию. Сицилийскому архиепископу был, возможно, приятен тактичный наряд его потенциального короля; но ему никак не мог понравиться настрой английских аристократов, собравшихся, чтобы встретить его. Не-смотря на пламенную проповедь, которую архиепископ прочел английским епископам, напоминая им о долге перед их юным принцем и его новым королем, те нехотя предложили ему 52 000 фунтов взамен новых налогов, которые требовал Папа, заявив при этом, что должно быть получено также согласие низшего клира, который упорно не желал давать согласие. Светская знать вновь наотрез отказалась помогать Генриху III и легату.
Даже король Генрих понял, что зашел слишком далеко. В апреле он приостановил все выплаты папским агентам, заявив, что еще не решил окончательно, продолжать ли сицилийское дело. В конце июня он назначил послов и, наделив неограниченными полномочиями, направил их в Париж, чтобы заключить постоянный мир с королем Людовиком, а оттуда в Италию — чтобы изложить альтернативные предложения Папе. Генрих полагал, что имеет право рассчитывать на смягчение условий, поскольку Папа не сделал ничего, чтобы предотвратить укрепление власти Манфреда в Италии, и теперь воевать с ним будет более сложно. В свете вышеизложенного Генрих спрашивал Папу, не будет ли более разумным решением заключить мир с Манфре-дом на основе раздела Сицилийского королевства; или же понтифик возмется самостоятельно оплатить половину военных расходов в обмен на половину королевства. Если же эти условия окажутся неприемлемыми, Генрих был готов отозвать кандидатуру Эдмунда при условии, что будет освобожден от всех обязательств, и тогда Папа сможет заняться поисками нового кандидата. Поскольку послы задержались в Париже, эти предложения были доставлены в Рим Ростаном Массоном, который полностью разделял мнение английской стороны и, возможно, даже сам составил письма к Папе.68
Папа Александр был в ярости. С упрямством слабого человека он решительно не хотел уступать Генриху. Из-за успеха Манфреда (виноват в котором он во многом был сам) Александру тем более не хотелось выпускать англичан из своих тисков. Ростан впал в немилость; ему было позволено вернуться в Англию, но ответ Папа передал через нового легата, нотария Арло-та. Александр сделал одну маленькую уступку: Генриху разрешалось не выплачивать остаток обещанных денег, что составляло значительно больше половины изначально указанной суммы, до лета 1258г.; между тем английские послы должны были выступить гарантами по займам на покрытие части долга. Генриху же далее было приказано заключить мир с Францией и прибыть на Сицилию не менее чем с 8500 вооруженными людьми к 1 марта 1259 г. Архиепископы и епископы должны были отвечать за сбор денег в каждой епархии, а Генрих должен был собрать налог с мирян. В случае невыполнения этих условий Генрих будет предан анафеме, а на страну наложен интердикт.