Марио ехал по направлению дома, где его ждали жена и сын.
У Валерии же было настроение не из лучших. Сегодня, в то время как мужья-братья встречались по поводу наследства на вилле родителей, они – жены и невестки провели, так сказать, собрание по такому же поводу в доме у Микеле и Розарии. Лера заранее знала, чем это для нее закончится и очень не хотела туда ехать, но Марио убедил ее, что это просто необходимо и чтобы она набралась терпения, так как, скорее всего, она эту невоспитанную нахалку Розарию видит в последний раз в своей жизни.
По дороге, попав в длинную пробку, Валерия Петренко невольно вспомнила все те длинные и, увы, несчастливые годы своего пребывания на Сицилии в семье Пинизи, семейные скандалы, мелкие и достаточно значимые подлости, которыми не брезговала святоша – ее свекровь Дона Мария, стараясь, но, увы, безуспешно для нее, подавить волю русской девушки, подмяв ее под себя, сделать из нее безмозглую и послушную во всем домработницу для ее сына и для себя тоже. Беда была еще и в том, что у Леры так и не получилось найти подходящую работу, к тому же в этой дыре, Катании, вообще ни для кого с интеллектуальными мозгами работы нет. Свекровь, не скрывая, была довольна этим, ко всему прочему ее даже раздражало такое невинное во всех отношениях занятие Леры, как чтение книг. Видите ли, зачем молодой жене столько знать, а читать нужно исключительно кулинарные книги, в крайнем случае – местную прессу! А когда Валерия не раз подчеркивала ей, что у нее, между прочим, диплом о высшем образовании, то и на это у Доны Марии был всегда готов ответ: мол оно здесь не котируется, твое российское образование.
Валерия мысленно вернулась немного назад во времени и вспомнила еще один болезненный момент своей жизни: период подготовки к их с Марио свадьбе. Не понятно, по какой причине, но ее будущая свекровь была против, чтобы из Москвы приезжало много родственников и гостей со стороны невесты. Родителям Валерии, конечно же, было неприятно такое откровенно враждебное поведение будущих родственников, но они промолчали, чтобы не срывать самое свадьбу и не начинать совместную жизнь молодоженов с конфликта.
Обидно было еще и то, что родители Марио, сам он потом клялся, что про это ничего не знал, буквально за час до регистрации брака в мэрии подсунули Лере уже готовый брачный контракт на нескольких страницах с разделенной собственностью. У невесты просто физически не было времени ни опротестовать данный документ, ни просто обсудить его со своим будущим супругом. Ей сунули в руку ручку и, как всегда, властно сказали: подписывай!
После заключения брака свекровь, как всегда играя на публику, торжественно вручила молодой жене подарок: семейное украшение – старинное кольцо с аметистом.
Очень довольная таким подарком Лера сказала: «Ой, какое красивое, большое спасибо вам!» Но в ответ за благодарность была жестоко «опущена» перед всеми присутствующими гостями одной только фразой: не стоит благодарностей, если бы не Марио, ничего бы этого не было!
Ну кто на свадьбе такие вещи говорит?! Не одобряешь ты выбор твоего сына, запрети ему жениться, пригрозив лишить его доли наследства. Нет… я, дескать, разрешу жениться, но буду измываться над вами, пока жива. Лера во время вынужденного проживания в доме Марии и Карло Пинизи вообще потеряла самоё себя, непонятно как дала себя закомплексовать, это она, москвичка из высшего общества! Перестала краситься, следить за модой, ухаживать за собой как женщина. Но, правда, вовремя спохватилась и, закатив скандал мужу, убедила его срочно съехать оттуда. Она была уверена, что она стала кем-то вроде царевны-лягушки. Нет, она не «поехала головой», она правда так себя чувствовала – полное безразличие к себе, подавленность и депрессивность. «Расколдоваться», к счастью, получилось уже в Москве. Увидев совсем другую свою Лерочку, Ольга Андреевна силой повела ее к бабке, а та, как только вошла к ней Валерия, всплеснула руками и сказала:
– О, деточка, как же она тебя ненавидит, что такую порчу на тебя навела!» Валерия поверила знахарке, потому что знала, что на Сицилии такое очень даже практикуется.
В общем, хлебнула она в этом семействе по полной программе! Сейчас, анализируя прошлое, Валерия смело могла бы признаться самой себе, что, если бы Марио не сделал то, что он сделал, и они не уехали бы в Америку, скорее всего, она бы развелась со своим мужем и вернулась в Москву к родителям. Терпение ее давно иссякло! Не говоря уже о самой Сицилии! Ненавистной Сицилии! Лера ненавидела все на этом острове: начиная с климата, у которого практически нет сезонов, грязные улицы, отсутствие культурной жизни, парков и скверов, невыносимую летнюю жару, мафиозный менталитет местных жителей, их замкнутость и подозрительность. Не могла простить Сицилии, что она так и не смогла себя профессионально реализовать, в то время как в Америке у нее это сразу же получилось, и вообще, что провела несколько лучших лет своей жизни на этом забытом Богом острове.
Но, как говорит мудрая русская пословица: не было бы счастья да несчастье помогло! Счастье и свобода на самом деле достались этой семье дорогой ценой! Марио чуть не погиб и остался на всю жизнь хромым калекой. Но, несмотря на все пережитые трудности и невзгоды, Лере было приятно сознавать, что их любовь с каждым годом становилась все сильнее, а их брак все прочнее, назло всем врагам и завистникам.
Валерия приехала в дом Микеле и Розарии с большим опозданием. Это сразу же ей заметили: дескать, опаздывать неприлично в подобных случаях. Лера проглотила замечание и тихо села рядом с Изабель.
Предстояло поделить драгоценности свекрови, старинное столовое серебро, старинный фарфор и некоторые картины. Драчка началась еще та! Даже Изабель, которую, казалось, Лера хорошо знает, проявила себя склочницей и хапугой. Каждая хотела оторвать себе куш побольше.
– Иза, ну зачем тебе серебро и посуда?! Мы же теперь живем в Америке! Ты как все это собираешься вывозить? Учти, тебе придется все это растамаживать, заплатив американцам немалые деньги.
– Лерка, ты ничего не понимаешь! Ты русская, а значит, непрактичная! – при этой ее фразе Лера сделала вид, что обижается на нее – Да это так, не обижайся! – продолжала Иза. – Если есть возможность урвать побольше, даже если тебе это не нужно, надо брать! Шанс выпадает один раз в жизни! Я возьму, а потом решу, что со всем этим делать. Скорее всего, продам все, кроме драгоценностей. А денежки положу в банк. И тебе, Лера, очень советую не отказываться от своей доли!
– Нет, я ничего не хочу иметь у себя дома, что напоминало бы мне о свекрови! Ничего из этого в свою квартиру в Нью-Йорке не повезу! – отрезала Лера. И при этом громко для всех присутствующих заявила:
– Прошу у всех внимания! Я официально отказываюсь от причитающихся мне предметов в пользу моей снохи Изабель, от всего, кроме драгоценностей. Вот и заверенный нотариусом документ, подтверждающий это.
Все немного опешили, но сразу пришли в себя, и Розария за всех сказала:
– Ну что же, повезло тебе, Иза, практически двойное наследство получишь. – и тихо на ухо добавила жене Марчелло, немке Кристине: – Кто бы мог подумать, что эта русская так поступит, я бы с ней дружбу завела, чтобы она и в мою пользу от чего-нибудь отказалась. – И она нехорошо, очень схоже со своим мужем, рассмеялась.
А Лере вообще было противно что-либо брать после умершей свекрови, ведь вещи впитывают энергетику своих хозяев. Если бы та при жизни изменила свое совершенно необоснованное негативное отношение к ней, тогда другое дело. Но этого, увы, не произошло, да и не могло произойти. Дона Мария с самого начала была против их женитьбы с Марио. Она отказывалась объективно смотреть на свою русскую невестку, оценить ее реально по достоинству. А та понимала это и тоже не скрывала своего отрицательного отношения к свекрови. Плохого, в отличие от той, ничего не делала, просто ее избегала, и все. Лера решилась взять причитающиеся ей драгоценности свекрови лишь только потому, что была уже беременна вторым ребенком, девочкой, и сделала это ради нее, чтобы, когда та вырастет, передать ей по наследству кое-что от ее сицилийской бабушки.