- Будь начеку, - произнесла вдруг Ненси по-русски. - Как только он отвернется, сразу бей его по голове.
- Что это вы говорите, мэм? - повернулся к ней "коп", не спуская, тем не менее, глаз с окольцованного Сида.
Ненси приветливо улыбнулась "копу" и сделала к нему шаг, медленно расстегивая куртку. Сид отчетливо видел, как ее груди вздымаются от прерывистого дыхания, и ему стало не по себе. Страж порядка же не тронулся с места, хотя и скосил глаза в сторону девушки.
- Я говорю, сэр, что не стоит так спешить, - произнесла она таким томным голосом, что по коже у Сида побежали мурашки. - Может, сначала договоримся?
Одна ее рука мягко легла полицейскому на плечо руки, сжимавшей рукоять пистолета, вторая привлекла его руку с наручниками к себе, положила на талию. Она стояла уже почти вплотную к нему, и бедный "коп", хоть и не опустил руку с пистолетом, но смотрел теперь только на Ненси, которая из-за его плеча отчаянно кивала Сиду, давая ему знак, что нужно действовать.
"Бедный парень! Разве он это заслужил? Нет, я не должен!" - бешено мчались мысли в голове у Сида, но он понимал, что здесь и сейчас он ничего не решает. Один взгляд Ненси был для него важнее всего остального. Подняв скованные руки над головой, он с размаху ударил "копа" по темени стальной цепочкой. "Бедный парень", не успев даже вскрикнуть, обмяк и, выпустив девушку, рухнул на землю. Луч фонаря, закрепленного у него на поясе, быстро метнулся по мешку с телом, а затем погас, уткнувшись в землю. Ненси, коротко бросив Сиду: "Молодец", нагнулась над неподвижно лежащим полицейским и быстро ощупала его.
-- Жив, - сообщила она Сиду и секунду спустя извлекла из кармана "копа" ключ от наручников. Кинув его напарнику, она поднялась, держа в руках вещи "копа" - пистолет, фонарик и выпавший из кармана полицейский значок.
-- "Сержант Юджин Колтрикс", - прочитала она в свете фонарика надпись на удостоверении. - Жаль беднягу Юджина, теперь его придется закопать рядом с Алексом.
Сид, уже освободившийся от наручников и потиравший запястья, застыл в изумлении. Его поразили не сами слова, а холодный тон, которым они были произнесены.
-- А ты как думал? - удивилась Ненси, повернувшись к Сиду и заметив выражение его лица. - Оставить его после этого в живых? Или на электрический стул захотел?
Сид вздрогнул и попятился.
-- А раз так, то тебе придется его добить. Не сжигать же его живьем!
Она протянула Сиду пистолет "копа" рукояткой вперед. Сид снова вздрогнул и попятился еще дальше. Ненси взглянула на него уже с явной враждебностью и даже вызывающе скрестила руки на груди.
-- Ну вот значит что: ты заварил эту кашу, тебе ее и расхлебывать. А не нравится -- я могу хоть сейчас сдать тебя в полицию и обставить все так, как будто я в этом и не участвовала. Решай быстрее.
Поколебавшись еще секунду, Сид тяжело вздохнул и за шиворот оттащил бесчувственное тело сержанта Колтрикса подальше от шоссе. Взвесив пистолет на ладони, он взвел курок и прицелился в голову "бедняги Юджина". Одно движение пальцем -- и голова полицейского разлетится брызгами крови и мозга. Зато он будет избавлен от еще более страшной участи -- сгорания заживо. Нет, все равно Сид не сможет этого сделать. Постояв так несколько секунд и так и не решившись, он осторожно оглянулся в сторону Ненси. Та села за руль полицейской машины и завела ее, чтобы отогнать в глубину свалки и сжечь оба тела в ней. Нет, ради нее он должен это сделать! Отвернувшись и зажмурившись, он постарался как можно живее представить себе картину: его в наручниках ведут по длинному тюремному коридору, сажают в кресло с прямой спинкой, прицепляют к голове электроды, затем рука полицейского опускает рубильник... А вдруг с ним случится то, что он видел в одном фильме: губку-проводник для тока не намочат, и осужденный сгорит заживо? Совсем как Колтрикс... Едва эта мысль промелькнула в его голове, как рука его непроизвольно сжалась и палец сам собой надавил на курок...
Он раньше и представить себе не мог, что когда-нибудь ему придется стрелять в человека, тем более в такого беспомощного. Выстрел оглушил его и отдался в голове многоголосым эхом. Оружие, дернувшись в руке, упало на землю, а сам Сид в изнеможении осел. Все перед глазами у него плыло, кружилось и расплывалось яркими красками. Когда же все наконец прояснилось, он увидел совсем рядом слепящий свет фар полицейской машины. Ненси торопливо и как-то даже деловито затаскивала в салон оба тела. Усадив их на сиденьях в естественных позах, она принялась поливать обивку салона бензином из канистры. Закончив, она открыла зажигалку, кинула ее внутрь и захлопнула дверь. Секунду спустя в салоне вспыхнуло пламя. Все это время Сид сидел и безучастно наблюдал за происходящим, словно оно вообще его не касалось, но, как только Ненси подошла к нему и, тронув за плечо, произнесла: "Идем", он словно очнулся и, поднявшись, поплелся за ней к своей машине. Пламя за их спинами между тем разгоралось все сильнее, и скоро уже вырывалось из салона наружу. Когда они садились в "Фольксваген", Сид кинул на горящий полицейский автомобиль последний взгляд, и ему показалось, что мертвые тела внутри шевелятся и даже протягивают наружу руки. Или нет -- это была просто игра бликов пламени и теней, или же тела корчились от жара...
Когда они ехали прочь от страшного места, руки Сида, вцепившиеся в руль, сильно дрожали. Ненси же сидела некоторое время молча, затем вдруг улыбнулась и, придвинувшись ближе к Сиду (она теперь села на переднее сиденье, рядом с ним), положила ему голову на плечо.
-- Теперь я такая же преступница, как и ты, - с горечью прошептала она. - И если уж бежать куда, то только вместе.
Сид с такой же горечью усмехнулся и нараспев произнес только что придуманные им две строки:
И мы с тобою будем вместе,
Как те, настоящие, Сид и Ненси.
Глава 16.
Отель "Калифорния".
Никто точно не знал, появился ли этот отель после знаменитой песни "The Eagles", или же, как любила всем рассказывать его хозяйка, музыканты написали свой хит именно после посещения ее заведения. Во всяком случае, все здесь было отделано в стиле незабвенных 60-х, и поблизости даже зачастую тусовались старые хиппи, покуривавшие косяки.
Было уже далеко за полночь, когда старенький "Фольксваген" подкатил к отелю, приземистому двухэтажному зданию со скособоченной вывеской над входом. Ночной портье, дремавший за стойкой, совсем не удивился поведению поздних посетителей. Парень и девушка вошли в гостиницу обнявшись, пошатываясь и хохоча словно пьяные -- ну что в этом такого? Всякий имеет право на развлечения. Может, у них сегодня счастливое событие. Специально на случай таких внезапных гостей имелся и свободный номер с прекрасным видом на шоссе и бескрайнюю равнину, за вполне умеренную цену. Веселая парочка с радостью согласилась и к тому же заказала в номер спиртное. Когда портье предложил им бутылку "Jack Daniels" аж 1969 года, они с радостью согласились и заказали еще пару бутылок дешевого вина и русской водки. Когда портье пообещал им в ближайшее время доставить алкоголь в номер, парочка, все так же радостно смеясь, двинулась наверх. На середине лестницы парень вдруг остановился, вернулся к портье и шепотом спросил: "А кокаину у вас случайно не найдется?" Портье изумленно вытаращил на него глаза, на что парень громко рассмеялся и, слегка прихрамывая, побежал вдогонку за спутницей.
Номер оказался небольшим, но довольно уютным, с двуспальной кроватью и телевизором. Из окна действительно открывался вид на тонувшую во мраке равнину с мерцавшими где-то на горизонте огнями и на шоссе с изредка проносящимися по нему машинами. В открытое окно дул прохладный ночной ветерок, колыша занавеску. Пока Ненси сидела на кровати, глядя в пол, Сид подошел к окну и стал наслаждаться ночным пейзажем. Никто за это время не проронил ни слова. Но, как только в номер внесли заказанное спиртное, оба сразу же оживились, подбежали к человеку и принялись наперебой совать ему десятидолларовые купюры. Слегка опешив, тот все-таки взял сначала одну купюру, затем, помедлив, и вторую и с легким поклоном удалился. Ненси тут же заперла дверь на ключ, включила телевизор, быстро нашла музыкальный канал, прибавила звук на полную громкость и начала открывать бутылки с алкоголем. Сид все это время лежал на кровати, не шевелясь и глядя отрешенным взглядом в одну точку. Когда Ненси поднесла ему открытую бутылку вина, он сначала нехотя взял ее, вяло поднес к губам, сделал небольшой глоток. Но, как только вино согрело его изнутри, он хлебнул еще, затем еще, и наконец, повеселев, развалился с бутылкой на кровати, с улыбкой глядя на Ненси.