4. Аледо и второе изгнание Сида
Гарсия Хименес
В восточной части Пиренейского полуострова результаты победы Юсуфа были сведены на нет. К необыкновенным успехам Сида в Валенсии добавились достижения, хоть и не столь громкие, другого кастильского командира, Гарсии Хименеса из Аледо: эти два плацдарма христиане еще удерживали внутри мусульманского региона.
После поражения при Саграхасе Альфонс дополнительно укрепил замок Аледо, дав Гарсии Хименесу приказ разорять в первую очередь район Лорки, самую восточную часть Севильского эмирата, чтобы наказать Му-тамида за отступничество, ставшее главной причиной прихода альморавидов. Территория большой крепости Аледо была расширена настолько, что могла вмещать гарнизон в двенадцать тысяч человек, не считая женщин и детей.
Гарнизон Гарсии Хименеса, выполняя приказ императора, ежедневно производил набеги, и они не ограничивались Мурсией, а затрагивали и соседний эмират Альмерию; налетчики опустошали местность, захватывали в плен или убивали всех, кто попадется на пути, так что жить в этом краю под роковой сенью замка Аледо вскоре стало совершенно невозможно.
Мутамид остро ощущал оскорбительность таких набегов. Лорка, принадлежащая ему, постоянно подвергалась опасности, а Мурсия, поднявшая мятеж под руководством Ибн Рашика, тайно поддерживала налетчиков Гарсии Хименеса. Напрасно Мутамид, взяв вместе со своими отрядами и альморавидов, которые были в его подчинении, попытался обуздать Ибн Рашика и пресечь набеги христиан: близ Лорки триста рыцарей из Аледо обратили в бегство три тысячи севильских всадников, а Ибн Рашик, со своей стороны, сумел добиться симпатий альморавидов, сопровождавших Мутамида.
Для борьбы с Кампеадором и с Аледо призывают Юсуфа
Еще раз убедившись в своей беспомощности, Мутамид уже думал только о том, чтобы снова призвать Юсуфа; но, как и в прошлый раз, до этого раньше додумались факихи. Они в большом количестве вместе с несколькими знатными мусульманами из Валенсии, Мурсии, Лорки и Басы уже сформировали посольство и отправились в Марокко, чтобы описать Эмиру аль-муслимин бедственное положение, в котором оказались восточные области аль-Андалуса; прежде всего они были недовольны Кампеадором, с которым семь лет назад уже воевали в землях Лериды, а теперь он разорял их селения в землях Валенсии; жаловались они Юсуфу и на христиан, засевших в замке Аледо и постоянно устраивавших набеги, от которых областям от Лорки до Басы не было никакой жизни. Послы так горячо обличали Сида и Гарсию Хименеса, что добились от Юсуфа обещания снова переправиться в Испанию при первой возможности.
Тем временем Мутамид, видя, что налеты из Аледо все усиливаются, решил сам отплыть из Севильи; переправившись через море, он причалил в устье реки Себу, в Маморе, где находился Юсуф, и упросил его во имя веры прийти и изгнать христиан из этого замка, находящегося в самом сердце Андалусии. Юсуф пообещал приехать тотчас, как закончит приготовления.
Второе прибытие Юсуфа. Осада Аледо
Эмир аль-муслимин форсировал вооружение своих отрядов и в июне 1089 г. высадился с ними в Альхесирасе. Из двух целей, которые он собирался уничтожить, — Аледо и Кампеадора — для союзных эмиров первоочередной была первая, потому что набеги Гарсии Хименеса были направлены против них.
Соединив альморавидское войско с отрядами Мутамида Севильского, Абдаллаха Гранадского, Тамима Малагского, Мутасима Альмерийского и Ибн Рашика Мурсийского, Юсуф осадил Аледо. Сначала осаждающие попытались захватить замок с помощью осадных орудий и машин, построенных мурсийскими ремесленниками, но крепость упорно держалась, и было решено взять ее измором.
Долгое совместное пребывание в лагерях резко обострило раздоры между андалусскими правителями: эмир Альмерии сумел настроить Юсуфа против Мутамида, а Мутамид, в свою очередь, обвинил в узурпации власти эмира Мурсии и высказал подозрение, что тот водит дружбу с Альфонсом и даже с осажденным гарнизоном Але-до. Правомерность обвинений Мутамида против мурсийца Юсуф поручил рассмотреть факихам, а когда те подтвердили их, велел схватить Ибн Рашика и передал его в руки эмира Севильи. Но этот приговор был вынесен не в добрый час: возмущенное мурсийское войско отказалось далее поставлять провиант, а также ремесленников для обслуживания осадных машин, после чего рассеялось по равнине и стало перехватывать караваны с провизией. Таким образом, за четыре месяца осады мавры только ослабели от голода и ссор, и уже настала поздняя осень, когда они узнали, что на них идет король Альфонс. Правда, осажденные, в свою очередь, находились еще в более тяжелом положении: им крайне недоставало воды.
Силу не удается соединиться с императором
В то время как Кампеадор, завершив покорение Валенсии и Альпуэнте, отдыхал в Рекене, он получил от короля Альфонса письмо с требованием срочно выступить совместно с ним на помощь замку Аледо и для борьбы с Юсу-фом. С теми же королевскими гонцами Сид отослал свой письменный ответ, заверяя, что готов подчиниться повелению короля, своего государя, и прося того уведомить его о своем прибытии.
Родриго немедленно свернул лагерь в Рекене и направился к театру предстоящих военных действий. В Хативе его нагнал посланник короля с новым письмом, в котором Альфонс предписывал Родриго ждать его в Вильене: он, мол, непременно пройдет там. Посланник сообщил, что в Толедо король уже собрал очень многочисленное войско. От Ибн Алаббара мы знаем, что это войско насчитывало восемнадцать тысяч человек.
Сид, чтобы его армия не страдала от голода, встал лагерем в Онтеньенте — долине, где было больше всего воды, которая во всем регионе была самой богатой пшеницей, ячменем, овсом, сладкими рожками и растительным маслом, а также скотом; в конечном счете эта долина была не менее изобильной, чем валенсийское побережье. Чтобы не пропустить приближения королевского войска, он выставил наблюдательные посты не только в Вильене, где должен был встретиться с королем, но и гораздо дальше, в Чинчилье, рассчитывая получить весть о подходе заблаговременно и успеть подойти из Онтеньенте в Вильену. Но получилось так, что король, вместо того чтобы идти в Вильену, как он обещал, двинулся правее, спустившись через Эльин и долину Сегуры к Молине, находящейся в двух лигах от Мурсии. Узнав, что король уже прошел мимо, Сид со своим войском взял направление на Эльин и, оставив всю походную колонну позади, сам с немногими спутниками, очень утомленный, спешно прибыл в Молину.
Но все его старания были напрасны — он опоздал, потому что кампания, едва начавшись, благодаря счастливому стечению обстоятельств уже прекратилась. Юсуф, узнав о подходе Альфонса, приготовился принять бой, но потом усомнился в андалусских войсках и, опасаясь, что они побегут, как при Саграхасе, решил отойти к Лорке; Гарсия Хименес с гарнизоном Аледо, хоть его воины и были очень измучены, сумел осторожно выйти из замка, настичь арьергард отступающего большого войска и атаковать его.
Юсуф оставил мысль о войне и, раздосадованный на андалусских эмиров, которые показали себя столь никчемными, удалился от Лорки в направлении Альмерии.
Со своей стороны Альфонс, оказав помощь замку Аледо и снабдив его припасами, тут же развернул войска, чтобы идти обратно, так что Сид, прибыв в Молину, уже не успевал нагнать уходящую армию. Очень огорченный опозданием — пусть даже оно не принесло никакого вреда и было простительным, коль скоро король сам изменил маршрут, — Кампеадор вернулся в свой лагерь в Эльче и отпустил по домам некоторых рыцарей, которых привел из Кастилии: несомненно, они опасались гнева императора.
Дата возвращения Альфонса в Толедо нам известна — в Чинчилье войско императора было 25 ноября 1089 г.; мы это знаем от некоего Диего из Ориолеса, монаха обители Сан-Мильян, который, по его словам, с величайшим трудом, как человек, не созданный для такой беготни, привел туда двух мулов, которых монастырь должен был поставить в обоз; воспользовавшись всеобщим хорошим расположением духа после легкого успеха кампании, монах-погонщик сумел получить аудиенцию у императора и добился от него избавления монастыря от этой повинности. Таким образом монастыри не только добивались освобождения своих владений от всякого налога, но и вообще устранялись от выполнения каких-либо общественных обязанностей. Дон Альфонс даровал эту привилегию Сан-Мильяну в память о своем прибытии в Аледо и бегстве Юсуфа, а подтвердили ее высокопоставленные светские и духовные сановники войска, особо тесно связанные с обителью святого Эмилиана: инфант Гарсия — сын короля Наварры, убитого в Пеньялене, епископы Нахеры, Бургоса и Паленсии и многие сеньоры, среди которых отметим заклятых врагов Сида — графа Гарсию Ордоньеса Нахер-ского и его шурина Альвара Диаса Окского.