Карательная вылазка
Родриго собирался внезапно напасть на земли Санта-Марии-де-Ориенте и Альбаррасина, потому что их властитель, Абу Мерван ибн Разин, нарушив вассальное обязательство, принятое менее десяти месяцев тому назад, не платил условленной дани и передал королю-инфанту Педро Арагонскому крупную сумму денег. Мятежная Валенсия не желала принадлежать Сиду, и на нее снова многие зарились; так, Ибн Разин, который в то время был хозяином Мурвьедро, считал, что имеет на нее полное право. Педро Арагонский полагал, что ни в чем не нарушил союзного договора, подписанного в прошлом году с Родриго.
Но Кампеадор сурово наказал мавра-вассала за эту неверность методичными карательными вылазками. Во время одной из них Сид оказался в очень серьезной опасности. Как-то, когда он выехал с пятью рыцарями, на него неожиданно налетело двенадцать всадников из города Санта-Мария. Родриго бросился на них, убил двоих и обратил остальных в бегство, но получил страшный удар копьем в шею, а кроме того, мавры убили еще двоих из христианских рыцарей. Удар был столь сильным, что друзья и враги уже ждали смерти Сида. Но рана зажила, и по истечении августа альморавиды к Валенсии не подошли, так что Кампеадор мог не только оправиться от раны, но и продолжить войну в этих землях в сентябре — октябре 1093 г. в уверенности, что валенсийцы, выполняя условие отсрочки, теперь будут ему повиноваться.
Эти месяцы он потратил на то, чтобы укрепить дорогу из Валенсии в Сарагосу через южную часть территории Альбаррасина.
Опустошительная война и сильные военные позиции Сида в конечном счете вынудили Ибн Разина восстановить вассальную связь, которую он прервал. И мавр, и арагонский принц предоставили Родриго средства для господства над Валенсией, покорность которой теперь оказалась под большим вопросом.
Вести из этого города вынудили Сида покинуть Альбаррасин, не полностью закончив оборонные работы, потому что он получил конфиденциальное сообщение Ибн Джаххафа, просившего его немедленно вернуться.
Сид возвращается в Валенсию. Оккупация Вильянуэвы
Проафрикански настроенные валенсийцы наконец точно узнали, что приплывшее из Африки войско уже в Лорке и что им командует Абу Бекр, зять Юсуфа, потому что Эмир всех мусульман по состоянию здоровья не смог прибыть лично. От подобных вестей Бени-Вахибы и прочие враги Ибн Джаххафа так воодушевились, что кадий понял: ему грозит очень большая опасность потерять власть, если не вернется Сид, чтобы внушить страх недовольным.
Учтя важность этих сообщений, Сид срочно вернулся в Хубалью, где его посетил Ибн Джаххаф вместе с несколькими мавританскими каидами, чтобы подтвердить свой союз с ним. Но, когда перешли к делу, мавры не взяли на себя никаких обязательств по решительной деятельности против войска альморавидов, пообещав только написать их предводителю Абу Бекру и попытаться запугать его, сообщив, что Кампеадор заключил союз с королем Арагона и тот пришлет ему подкрепление; что они советуют командующему остерегаться, потому что, если он подойдет к Валенсии, ему придется биться с восемью тысячами закованных в железо христианских рыцарей, лучших воинов в мире; если он осмелится столкнуться с ними — хорошо, а если нет, пусть не приходит и подумает, что предпринять.
Таким образом, на активность валенсийцев особо рассчитывать не стоило. Даже самые верные сторонники Сида не осмеливались открыто возразить против прихода альморавидского войска, предав забвению июльский договор о капитуляции и тот факт, что за месяц отсрочки, август, альморавиды так и не подошли. Поэтому Сид не мог оставаться в Хубалье; он направился в северное предместье Валенсии под названием Вильянуэва, находившееся на другом берегу Гвадалавьяра, а войско его встало лагерем к югу от города, в мосарабском предместье Райоса.
Это приближение христиан сильно настроило против Ибн Джаххафа Бени-Вахибов и прочих сторонников африканцев, все еще ожидавших скорого прихода альморавидов. Но те уже серьезно запаздывали, так что надежда на них в городе лишь тлела, как огонь в золе: один день валенсийцы говорили: «Наконец они здесь!», а на следующий им приходилось в унынии повторять: «Нет, еще не пришли!»
Бени-Вахибы у власти. Они расторгают июльский договор о капитуляции (ноябрь 1093 г.)
Наконец, столько раз опровергавшаяся новость подтвердилась. Появились надежные сообщения, что альморавидское войско, так долго стоявшее в Лорке, направилось в Мурсию и что задержка была связана только с болезнью его предводителя Абу Бекра. Можно полагать, что предупреждение о восьми тысячах кольчужных рыцарях Кампеадора не лучше повлияло на здоровье Абу Бекра, чем весть, помешавшая его тестю покинуть Марокко; но, так или иначе, Абу Бекр был уже здоров и, более того, шел к Валенсии.
При этой долгожданной новости Бени-Вахибы так осмелели, что Ибн Джаххаф объявил о своем отказе от власти: мол, он не желает больше руководить, выполняя условия июльской капитуляции.
Проафриканская партия избрала вождем Абу-ль-Хаса-на ибн Вахиба, председателя альхамы, и решила запереть ворота города и оборонять стены, разорвав все договоры с Сидом.
Происпанская партия никак себя не проявила; Ибн Джаххаф удалился в свой дом и усилил личную охрану.
Приближение альморавидов
Кампеадор немедленно возобновил осаду города; но тут до него донеслись тревожные вести. Африканское войско уже прошло перевалы, охранявшиеся крепостями Беника-деля, и находится в Хативе. Радость валенсийских альмо-равидистов была шумной — наконец их избавляли от войн с этим христианином.
Поскольку опасность грозила сверху, Родриго покинул сады Вильянуэвы и присоединился к своему авангарду в предместье Райоса. Он сознавал, что ситуация очень сложная, и раздумывал, не следует ли отступить; но в конечном счете решил дожидаться удара на месте и поэтому приказал разрушить мосты на мощеных дорогах и затопить орошаемые земли Валенсии водой оросительных каналов, оставив врагам лишь узкий проход.
Вскоре донеслась весть, что африканцы уже в Альсире. Ликование сторонников альморавидов стало беспредельным — на стены и башни поднялись толпы народа, чтобы доставить себе удовольствие рассмотреть вдали на горизонте приближение спасительного войска; а когда настала ночь, в полной темноте засверкали бесчисленные костры, освещавшие лагерь альморавидов, раскинувшийся на равнине Альмусафес, не более чем в трех лигах от Валенсии. Валенсийские сторонники африканцев непрестанно возносили молитвы к Богу, чтобы он даровал им удачу в борьбе с Сидом, и уже постановили на своем совете: когда начнется сражение, они нападут на христианский лагерь, чтобы снести палатки и дома предместья. Люди Кампеадора в Райосе, со своей стороны, также провели ночь в молитвенном бдении и в военных приготовлениях к грядущему бою.
Однако ночь выдалась штормовой. С неба хлынули потоки воды, и разразился такой ливень, что подобного потопа местные жители никогда не видели. Наутро, когда небо, все еще грозовое, посветлело, валенсийские мавры уже поднялись на башни, чтобы посмотреть, куда продвинулись альморавидские знамена и где их водрузили; но сколько они ни смотрели вдаль, не видели ничего и не понимали, куда могло пропасть огромное войско. В этой томительной тревоге они прождали целое утро, когда прибыл гонец с сообщением, что альморавиды не придут, что они уже отступают той же дорогой. Страх перед Сидом заставил их уйти в дождливом мраке этой ночи. «Божественной воле, — пишет Ибн Алькама, — было угодно, чтобы сомкнутый порядок, в котором Сид расположил свое войско, заставил мусульман отойти».