На пороге квартиры мешкаю несколько секунд, потому что не с первого раза удается попасть в замочную скважину, но как только проворачиваю ключ, с облегчением выдыхаю. Квартиру пуста, тут никого кроме нас нет…
— Проходите, — приглашаю отца своей пациентки и автоматически иду включать свет во всех комнатах, даже в туалете и ванной.
Да, это еще одна моя особенность, не люблю темноты, боюсь ее до одури, особенно, если она надвигает на меня из стен родной квартиры, где я прожила с самого рождения до своего совершеннолетия.
Дамир Игнатович снимает обувь и следит за моими действиями слишком внимательно, но это мой ритуал, без которого не смогу расслабиться, без которого буду чувствовать себя в клетке.
— Чай? — предлагаю, возвращаясь в коридор.
— Не откажусь, — таким же спокойным тоном произносит мужчина и отступает, освобождая проход в кухню.
Пока ставлю чайник и выкладываю на стол вафли и печенья, Дамир Игнатович сидит в самом дальнем угу за столом, давая мне больше пространства. Смотрит куда угодно, но не на меня, все чаще отвлекается на телефонные сообщения и всем видом показывает занятость. И мне даже становится спокойнее, пока завариваю чай, пока ставлю большую чашку перед мужчиной и подаю сахарницу с ложечкой.
Папа Миланы совсем не стесняется и не теряется, наоборот, быстро накладывает себе целых три ложки сахара, размешивает его и, дуя, отхлебывает большую часть жидкости, прикрывая глаза от удовольствия. Сама тянусь за вафлей, которая так и просит себя съест. Даже на мгновение забываю, что впервые за эти два года кушаю в компании постороннего человека, да еще и на собственной кухни.
— Так вот, — подал голос мужчина, когда поставил на стол уже пустой стакан и промокнул губы салфеткой, — я хотел с вами поговорить о Милане, точнее о том, что вы на нее хорошо влияете.
Я и сама убрала стакан в сторону, сложив руки на коленях, как ученица первых классов. Похвала была приятной, но мужчина приехал сюда явно не для того, чтобы петь дифирамбы в мою честь.
— Я бы хотел нанять вас в качестве сиделки, — продолжил мужчина.
— Но, — замешкалась с ответом, — я итак работаю в клинике…
— И в поликлинике, откуда уже не первый раз желали уволиться, — пристыжено опустила голову, как будто сейчас за это ругать будут.
— Я вам предлагаю работать на меня, уволиться при этом из государственного учреждения. Ну и заниматься любимым делом уже в клинике. Насколько я понял, вас все равно хотят переманивать на постоянной основе.
Я знала, что в клинике работают в две смены, а значит, первую половину дня можно посвящать девочке. Ну и между перерывами забегать к ребенку. Но, что делать со старой работой, просто так мне никто не даст уйти?
— Мне нужно уволиться и отработать, — пробормотала, склоняясь к тому, что согласна работать на Дамира Игнатовича. Хотя, я ведь даже не уточнила, сколько он будет платить, что именно будет входить в обязанности. Сиделкой никогда не была, могла лишь судить по рассказам и собственным наблюдениям.
— Отрабатывать не нужно, а повторное заявления напишем завтра. Заеду за вами в семь.
Собственно, на этом разговор и завершился, а я ведь даже четкого ответа не дала, хотя, разве могут быть сомнения? Я так и так бы искала подработку, а тут она нашла меня сама. Как-нибудь выкручусь, не впервой, да и с Миланой мы вроде как нашли общий язык, а еще хотелось помочь девочке вновь подняться на ноги, вновь вселить в нее уверенность.
— Хорошо, — пробормотала, поднимаясь следом за мужчиной и выходя в коридор. Дамир Игнатович довольно быстро обулся, поправил рубашку, которая чуть выправилась от резких наклонов.
— Закрывайтесь, — скомандовал и, как только вышел за порог, я действительно закрылась на все имеющиеся замки, прячась от своих страхов и панических приступов.
Вернувшись в кухню, стала мыть посуду, даже не вспомнив о том, что нужно полноценно покушать, ведь ничего полезного сегодня так и не съела, но как назло кусок в горло не лез. А вот голова наоборот, активно работала, в красках расписывая перспективы будущего. В своих фантазиях я уже жила отдельно в защищенном от посторонних глаз дворе, который был оцеплен забором, и проникнуть на территорию можно было только через ворота, рядом с которыми стоит будка охраны. В каждом подъезде этого дома на первом этаже будет сидеть вахтер, который знает всех жильцов в лицо, и если появится посторонний, то его просто так не пропустят, сначала запишут всю информацию и узнают цель визита. Да, я мечтала о таком жилье, поэтому и копила на него, искала подработки, прекрасно понимая, что за комфорт и уют придется платить.