— Ага, — изо рта вырывается смешок. — А ещё я слышала вот такую поговорку: Если дурак будет думать, что он умный, то сколько ему не говори, что он дурак, мало что изменится.
Катя — Надя надулась, словно воздушный шар, который сейчас то ли лопнет, то ли взлетит высоко — высоко. Её лицо покрылось красными пятнами, а зубы сильно стиснулись. Чувствую, назревает скандал. Прямо интересно, что эта барби, косящая под умную, выкинет следом.
— Надежда — раздался спокойный голос Егора, и эта курица тотчас расплылась в улыбке богомолихи. Я конечно не знаю, как они улыбаются и улыбаются ли вообще, но почему — то представляю именно вот так: кровожадно, с жаждой затащить в свои сети и при первой возможности сожрать.
— Да, Егор Павлович. Слушаю вас.
Слушает она. Вот же идиотка. И почему эта медсестричка так раздражает?
— Я думаю на сегодня достаточно. Увидимся в пятницу — его голос строг и не терпит возражений, отчего он становится похожим на своего отца. Павел Викторович тоже с виду божий одуванчик. Кажется на первый взгляд безобидным и в какой то степени бесхребетным. А как рот откроет, сразу же превращается в Миранду Пристли [персонаж фильма «Дьявол носит Прада»].
— Егор Павлович, а как же гимнастика для ног? Это очень важно для вашего здоровья.
Вспомнила о важности, куда бы деться. Минут десять назад её как — то не волновало состояние пациента, а тут очнулась. Выдра белобрысая.
— Это не проблематично. Поезжайте домой.
— Нет. У меня есть список всех процедур, и я не могу его нарушить.
Вот же липучка.
— Ты глупая? — Не выдерживаю я. Она тут же оборачивается.
— Что?
Зашибись. Ещё и глухая.
— Я говорю, книжек побольше читайте, развивайтесь, а то скоро и двух слов не сможете связать. Егор Павлович же ясно дал понять, что вам, Наденька, пора домой. Давайте, шевелите костями, не отнимайте чужое время.
— Хамка — цокнула языком, хватая со стола свой чудо чемоданчик — Егор Павлович, где вы её откопали? Она же абсолютно невоспитанная.
— Из леса вышла — вместо него отвечаю я, опуская ноги на пол. Они гудят от неудобной позы, и приходится их разминать, прежде чем подняться. Все это время Катя — Надя пытается прожечь во мне дыру. Я не вижу, но глубоко чувствую сквозивший рядом негатив. Не от Егора же столько дерьма лезет. Он, конечно, тот ещё фрукт, но к его закидонам я уже привыкла.
— Всё, Надежда, вам пора — мужской голос приобрел стальные нотки, а Надежда все никак не унималась. Вот что значит человек ради своей цели готов идти наперекор всему, даже собственному рассудку. А я уверена, все эти трения не ради внимания мужика на коляске. С такой внешностью в принципе особо не нужно париться. Клюнет любой. Хотя нет, уже не любой. Егора можно вычеркивать. Как бы Наденька не пыжилась, пришлось ей ни с чем топать домой на своих двухметровых шпильках и с шикарной укладкой, на которую она, скорее всего, потратила почти всю свою зарплату. Я не любитель злорадствовать, ехидно ухмылялась, глядя на её разочарованный фейс. Вслед хотелось крикнуть: — «Уходите, только с концами!». Да заметив вновь на себе внимание Егора, вмиг стушевалась.
Уже оставшись вдвоём, он вдруг спросил:
— Тебе не понравилась Надежда?.
Я слегка удивилась такому вопросу. Это просто из любопытства или его волнует моё мнение? Хотя второе маловероятно.
— Нет, — честно призналась я. — Она не профессиональна.
— Ты тоже. — Ответил без злобы.
— Но я, в отличие от неё, не пытаюсь залезть к вам в трусы — кидаю важный аргумент. И мне кажется. Нет, я почти уверена, что на губах Егора на миллисекунду промелькнула улыбка.
— Я тебя понял — кивнул он и, развернувшись, уехал.
Глава 10.То, что вы не ходите не значит, что вы какой — то не такой
Удивительно, но спустя три дня эта Надя не появилась, а спустя ещё два я поняла, что уже и не появиться. Не знаю, какая из причин повлияла на решение Егора, но душу греет то, что этим катализатором стала я. Правда жаль, что на наши отношения это никак не повлияло. Мы, как обычно, практически не видимся, а если видимся, почти не разговариваем. Я уже привыкла к загробной тишине в доме, к отсутствию телевизора и хоть какого то развлечения. Зато большую часть времени веду переписку с Максимом. У нас, оказывается даже общие интересы есть. Так что теперь он мой двигатель настроения. Вот просыпаюсь утром и уже жду от него «Доброе утро», а перед сном пожеланий спокойной ночи. И пусть общаемся мы совсем мало, как оказалось, к хорошему привыкаешь быстро. А еще на мои плечи легли временные обязанности по кухне. У Зинаиды Семеновны заболел внук и минимум две недели мы будем вынуждены кормиться чем придется. Именно по этой причине я сейчас захожу в гостиную, где у окна сидит Егор. Сегодня на нем черные шорты и такого же оттенка футболка. Волосы на голове играют своей жизнью, а на глазах у него очки в тонкой оправе. Он читает очередную книгу, но из — за плотной обложки понять, что именно так завладело его вниманием, не удается.