Он ворвался в мою скудно освещенную сонную квартиру, как разрушительный ураган Катрина. От его расслабленности не осталось и следа, теперь он выглядел как ученый, который только что совершил открытие, с ног на голову переворачивающее стандартные представления о мироустройстве. Его волосы слиплись от пота – видимо, большую часть пути он почему-то проделал пешком. Верхние пуговицы рубашки (Boss, последняя коллекция) были небрежно расстегнуты. Он тяжело дышал, и в глазах его плескался девятибалльный шторм безумия.
– Вот, – выдохнул он, протягивая мне какие-то мятые листки, компьютерную распечатку.
– Что это? – Я пробежала глазами по тексту.
«Снэф – разновидность порнографии…
В процессе съемок совершается реальное убийство… Самая дорогая разновидность porno… На черном рынке копия такого фильма стоит не меньше трех тысяч долларов… В основном фильмы снимаются на заказ… Актрисы из Восточной Европы и стран третьего мира… Выбирают девушек, которых никто не будет искать…» Статья была снабжена нечеткой фотографией – мужчина, лицо которого скрывает золоченая венецианская маска, черным шнуром душит распластавшуюся перед ним обнаженную девушку. Глаза несчастной выпучены, как у выброшенной на берег рыбы, рот распахнут в немом крике, пальцы с побелевшими от напряжения костяшками сомкнулись на веревке, пытаясь освободиться от пут. Мужчина улыбается, и у него эрекция.
– Что это? – У меня задрожали руки.
– Мне кажется, твоя Маринка влипла. Мы срочно должны это остановить!
– Но… Шиффер – известный режиссер, неужели он?…
– Я весь Интернет перерыл, все сайты любителей порнографии. Нет такого режиссера – Карла Шиффера! Глашка, это какая-то подстава! Ты знаешь адрес студии?
– О Господи, нет! Это даже не студия, это… – От понимания безнадежности ситуации я начала заикаться, подбородок задрожал. – Данила, это квартира.
– Только не надо истерики. – Он глубоко вдохнул. – Где у тебя кухня? Пить хочется. Ты говоришь, фильм будут снимать на рассвете? Это точно?
Я кивнула:
– Мне Маринка объясняла. Что-то там, связанное со светом. У операторов это называется «режим».
– Значит, у нас в запасе несколько часов. – Он вернулся из кухни со стаканом в руках.
А я уже успела набрать Маринкин номер – но телефон она, естественно, отключила, чтобы выспаться перед съемками.
– Поехали к ней домой, – предложил Данила, – она далеко живет?
– Нет, но… – Я как наяву услышала голос Марины, рассказывающей: «Ночевать я буду в квартире, которую они сняли для съемок. Чтобы не было никаких накладок», – как специально все подстроено!
– Не исключено, что так и есть, – мрачно сказал Донецкий. – И что, у тебя нет никаких зацепок?
Я обреченно помотала головой. Мысли путались.
– Глаша, сосредоточься! – повысил голос он. – Она не говорила, в каком районе находится эта студия?
– Нет. Данила, – внезапно мелькнувшая мысль заставила мое тело покрыться противной пленкой нервного пота. – Баба Зина…
– Что?
– Гадалка… Противная старуха, которая предсказывает всем смерть! Она – в некотором роде легенда, говорят, что она никогда не ошибается…
– Глаша, сосредоточься, блин! – начал сердиться он. – Тут такое происходит, а ты мне глупые байки рассказываешь?!
– Это не глупые байки, – прошептала я, – с бабой Зиной все боятся встречаться. Она почти из дому не выходит. Только на рассвете и по ночам иногда… Так вот Маринка недавно на нее напоролась! Та ее подманила и прохрипела, что она скоро умрет! И назвала число – двадцать первое! Маринка отмахнулась и жутко злилась, а ведь… – я посмотрела на часы, – двадцать первое наступило несколько минут назад!
– Глаша, ты лучше по делу думай, – смягчился он, – какие же вы, девушки, впечатлительные! Кто еще знал про эту съемку?
– Только Лена, – подумав, ответила я. – Маринка никому больше не хотела рассказывать. Боялась сглазить. Да и нет у нее никого, кроме нас.
– И это тоже настораживает. Все сходится. Они выбрали немосквичку, которая здесь одна. Может, им повезло случайно, может, кто наводку дал. А Лена твоя не может знать других подробностей?
– Вряд ли. В последнее время она занята только своей предстоящей свадьбой. Ничем не прошибить, мы даже реже общаться стали.
– А скоро вообще перестанете, – походя заметил Донецкий. – Думай дальше. У вас есть какие-то общие знакомые?
– С Маринкой? Вроде бы нет… Хотя постой! – осенило меня. – Дракон! Ну точно, Дракон может что-то знать!
Я возбужденно забегала по квартире, на ходу сбрасывая пижамные штаны. Выхватила из шкафа первое попавшееся платье – оно оказалось мятым и вязаным. Не лучший выбор для летней ночи, но у меня не оставалось времени привередничать. В таких ситуациях каждая минута дорога.