Во время следующей попытки краткий разговор был закончен: "Приходи сегодня на танцы в "Эдельвейс". "Буду в восемь. Вас устроит?". "Да".
После такого разговора, сулящего вечернюю "нирвану", интерес Стаса к происходящему пошёл на спад и через четыре старта он объявил:
- Так, девчата, хорошего понемногу. Завтра можем продолжить, если пожелаете.
Раздалось дружное "Уууу!", выражающее общее разочарование.
- Девочки, обед, это святое для мужчин, беспокоящихся о своей фигуре. Я должен восполнить калории, которые сейчас израсходовал. А они мне ещё пригодятся, причём, в самое ближайшее время.
Раздались смех и реплики, среди которых выделялся голос Тани:
- Девочки, давайте скажем "Спасибо" Стасику и отпустим его для подготовки к предстоящим ратным подвигам, "причём, в самое ближайшее время"! Три, четыре!
- Спа-си-бо!
Мощи звучанию благодарного слова добавили голоса зрителей.
Его слова "...причём, в самое ближайшее время", повторенные Таней, убедили его, что смысл скоротечного разговора с ней, обеими сторонами истолковывается одинаково.
* * *
Стас предупредил Ситару, что сегодня он задержится и объяснил - почему. Стоит ли беспокоить её поздно вечером или даже ночью? И как среагирует дежурная по этажу на поздний визит?
Она убедила парня, что со всеми дежурными побеседовала, с Розой Викторовной тоже. Поэтому со всеми очень доверительные отношения и к его позднему визиту любая из дежурных отнесётся с пониманием.
Таню и Веру Стас увидел ещё на подходе к танцплощадке, танцующих в паре друг с другом. И они увидели его на подходе, прекратили свои танцевальные телодвижения и спешно направились к нему. Каждая чмокнула его в доставшуюся ей щёку. Он подхватил их за талии, затем руки скользнули ниже, сквозь ткань определил отсутствие плавок у обоих и стало ясно, что длинные прелюдии сейчас будут не обязательны.
- Ну, и куда мы направимся? - игриво-эротично спросил Стас.
- Прямо по этой дорожке, а потом налево. Там есть уединённая беседка, называемая "беседкой разврата", где можно спокойно побеседовать, - в этой же манере ответила Таня, и спешно добавила, - если её ещё не заняли.
Беседка оказалась свободной. Таня сразу же, без заигрывания и не теряя времени на секспрелюдию, склонилась, уперевшись локтями в скамейку, а Стас не медля, молча, начал "беседу" с ней, задрав подол платья,
Странно вела себя Вера. Вместо того, чтобы молча дожидаться своей очереди, она страстно восклицая, то с одной стороны зайдёт, то с другой, то присядет, стараясь подробнее рассмотреть "язык беседы", то, как будто не доверяя глазам, пытается пощупать руками. В его практике группового секса не было и потому поведение Веры было в диковинку. Но диковинка стала понятна, когда по окончании "беседы", Таня, приводя себя в порядок, шепнула "Имей в виду: Вера - целка. В тебя втрескалась без памяти и пошла вразнос".
"Ах, вот оно в чём дело!".
А Вера уже сама задрала подол и скопировала позу Тани.
- Нет, девочка, надо сначала настроить твоё тело, поэтому, давай, поиграем!
Стас решил довести Веру до кульминации, не вторгаясь в "горячую" зону, и начал проделывать с ней то, что сэкономил на Тане: обнажил её груди и дал волю губам и рукам. Но оказалось, что Вера, наблюдая, и даже вмешиваясь в процесс "беседы" Стаса с Таней, уже самостоятельно, не ведая того, настроилась до кондиции. Это стало ясно уже через пару минут, которые Стас посвятил манипуляциям с её грудями, время от времени проверяя ладонью точку контроля и чётко определил это состояние. В "беседе" с Таней Стас сдерживал себя, чтобы остался потенциал для Веры. Но так как она уже оказалась раскалена "до бела", то Стас, после необходимого акцентированного толчка и краткой паузы, во время которой Вера нетерпеливо заёрзала задом, начал и продолжил до конца своё дело на максимуме своих возможностей. Его кряхтение и её вопли свидетельствовали о полной совместимости их сексуальных аур.
Сразу же по окончании сеанса Вера обрушила на Стаса шквал поцелуев, приговаривая:
- Спасибо, Стасик! Я хочу отцеловаться за все беспоцелуйные годы!
Стас оторопел от такого активного напора: у него всегда после освобождения от сексуального гнёта, появлялась кратковременная анемия ко всему, что произошло, и к компаньонке по происшествию тоже. Всё-таки он мобилизовал свою волю, чтобы не выказывать это состояние, хотя отвечал на девичий порыв без энтузиазма. Но она этого не замечала, задавив его аппатию бурным излиянием своей нежности.
"Насколько я знаю, девушка, впервые вкусившая мужчину, вкуса его не понимает. Ты же как опытная сексапильная фурия - заведёшь любого мужчину", - мысленно, между тем, обращался к Вере Стас.
Наконец, Татьяна прервала супер активную благодарность подруги, что-то шепнув ей на ухо, и тихо сказала Стасу:
- А, ну-ка дай твоего "мОлодца", приведу его в порядок, - и не дожидаясь реакции Стаса, сама обтёрла ватным тампоном, отчего тампон стал розовым.
- Выйди из беседки, там подежурь, пока Веру приведу в порядок. Потом позову.
Стас безропотно подчинился.
Минут через десять Таня позвала Стаса.
- Ну, что? Посидим ещё или побродим? - спросила она Стаса.
- Предлагаю побродить, чтобы дать возможность другим желающим комфортно побеседовать - великодушно предложил он.
Они пошли расслабленной походкой, не скованные общим желанием интима, никуда не спеша.
Стаса ещё там, на море, заинтересовало: кто эти девчата и откуда они? Сейчас самое время удовлетворить своё любопытство... .
Они охотно рассказали, что учатся в университете областного центра, N-ска, на разных курсах и факультетах. Здесь они оказались в составе спортивно-трудового лагеря. До обеда работают на полях близлежащего колхоза, а после обеда у них свободное время. Всего в лагере сто двадцать человек. Из них только двадцать два спортсмена, а остальные те, у кого не было возможности интересней провести каникулы. Живут в помещении школы, находящейся недалеко от санатория "Эдельвейс". Каждое утро за ними приезжают три автобуса и везут до капустного поля, а к обеду привозят обратно.
Девушек тоже интересовало: откуда занесло сюда такого харизматичного самца? Он отлично понимал, что их знакомство - шапочное, ни к чему не обязывающее и всё, что они могут поиметь от него, это то, что уже поимели. При желании можно только повториться и не более того. Тем не менее, сделал вид, что обиделся и тоном обиженного сказал:
- За харизматичного, конечно, спасибо! А вот то, что вы во мне увидели лишь самца, это обидно, конечно.
- Так ты поразил нас только сексуальным сервисом, больше ничем. Да и кроме этого сервиса нам ничего от тебя и не надо. Что нам толку от того, что ты, может, являешься каким-нибудь заслуженным, или народным, депутатом или дипломатом. А вот попользоваться тобой мы хотим сполна. Как, впрочем, и ты нами. Когда ещё нам в жизни перепадёт такая лафа? Именно твоя харизма превратила нас в твоих добровольных рабынь, к нашему же удовольствию. Даже Вера, хранившая до сих пор себя для будущего мужа, не устояла, - последовало длинное и исчерпывающее разъяснение Тани.