Глава V
НЕОКОНЧЕННОЕ ПИРШЕСТВО
Взобравшись на борт, офицеры оглядывают всю палубу. Ничего не видно, ничего не слышно. Ни одного матроса, ни одного офицера, кроме двух необыкновенных существ. Одно прислонилось к передней мачте, другое, скрючившись, сидит у камбуза[2]. Оба ворчат что-то непонятное и делают угрожающие жесты.
Не обращая на это внимания, лейтенант спрыгивает на палубу и направляется прямо к ним. За ним идут второй офицер и боцман. По мере их приближения покрытые шерстью чудовища пятятся назад, и, наконец, оба скрываются в каюте. Офицеры равнодушно проходят мимо, движимые своими мыслями, и только боцман, заинтригованный покрытыми шерстью людьми, все еще побаивается, но, не говоря ни слова, следует за офицерами.
Они направляются к двери каюты. Дверь распахнута, и офицеры, проходя мимо, останавливаются, пораженные слабым криком, заставляющим их броситься к кухне. Перед очагом, где уже давно погас огонь, прямо, как шест, прислонясь к переборке, сидит на скамье человек.
Человек ли это или только подобие человека? Скорее, — это скелет, обтянутый кожей, черный, как уголь в очаге. Это негр, живой негр. При виде людей он выражает тревогу и пытается что-то сказать. Слушать его приготовился один боцман. Остальные бросаются в каюту, куда ведет лестница со второй палубы. Найдя ее, они сбегают вниз и останавливаются перед запертой дверью. Они поворачивают ручку, отворяют дверь и, не стуча, входят в рубку.
Но едва переступают порог, как столбенеют, пораженные зрелищем, перед которым бледнеет то, что они нашли в камбузе. Уже не только изумление — ужас овладевает ими.
Рубка небольшая, но уютная, и в ней свободно помещается стол шести футов длины и четырех ширины. Вокруг стола четыре кресла. Стол заставлен графинами, блюдами, стаканами и тарелками. На блюдах остатки десерта: сладкие пирожки, фрукты, варенье. На тарелках оставшиеся объедки. Разных сортов вина наполняют графины.
По-видимому, четыре кресла были заняты четырьмя собеседниками. Два боковых кресла пусты, как будто их только что покинули. На одном брошен веер, на спинке другого — шарф. Здесь были дамы. Два человека сидят за столом, один против другого. Оба — белые мужчины. Они так же истощены, как и негр. Их челюсти обтянуты одной лишь кожей, скулы резко выдались, подбородки заострены, глаза потонули в орбитах. Однако они живы. Глаза их горят, и они свидетельствуют о жизни. Они сидят неподвижно, выпрямившись. Ни один мускул не шевелится. Силы явно покинули их. Видно, что они достигли последней степени истощения. И это-то за столом, заваленным изысканными винами, фруктами и тонкими закусками?..
— Что это значит? — срывается с губ обоих офицеров. Но тотчас же оба бросаются наверх к катеру.
— Живо назад! На корабль! За доктором! Греби что есть мочи, ребята! Отчаливай!
Люди послушно работают веслами. Они рады поскорее уйти от зловещего места. Лица их обращены к шхуне. В глазах написано изумление. Но они пока ничего не знают. Один из матросов качает головой и говорит:
— Не видать нам больше, братцы, лейтенанта, не видать младшего помощника, не видать и боцмана.
Глава VI
ВИДЕНИЕ
На военном корабле не спускают глаз со шхуны и следят за каждым движением катера. Только вооруженные биноклями могут видеть более или менее ясно. Туман поднимается над морем, быть может, благодаря штилю, и все застилает легкой дымкой. Он сгущается вокруг шхуны, и все предметы рисуются смутно. Вдруг один дальнозоркий офицер вскрикивает:
— Смотрите, катер возвращается!
Какие-нибудь десять минут назад он пристал к шхуне. Что значит такое быстрое возвращение? А офицер опять замечает нечто, что ускользает от других. Он видит четыре пары весел вместо пяти и не тринадцать человек, а десять. Значит, трое осталось. Офицеров это не пугает и не беспокоит. Они знают, что их товарищ, младший офицер, решительный, энергичный и находчивый человек. Значит, он послал за чем-то необходимым.
Совсем о другом думают матросы, уверенные, что с отсутствующими случилось несчастье. Не слышно было выстрелов и не видно было вспышек огня; но ведь можно убить и без шума, холодным оружием, которым владеют дикари. Правда, команда катера, помимо кортиков, вооружена еще пиками и пистолетами, и если бы на нее напали, она не могла бы отступить, не дав ни одного залпа, да еще потеряв троих. Но чем непроницаемее тайна, тем больше оснований для суеверного страха.
А катер режет поверхность воды, и по движениям людей видно, что они торопятся. Вот уже каждого можно узнать в лицо. Видно, что оба офицера отсутствуют. Нет и боцмана.