Села. Надела наушники. Коснулась мышки, включая воспроизведение записи.
Звонили по скайпу. Безликий цифробуквенный ник, пустота на месте аватарки. Вероника готова была спорить на что угодно, что звонивший едва успел зарегистрироваться. Обычное дело, в общем-то, каждый первый так звонит.
Звук вызова — и почти сразу знакомое равнодушное:
— Алло.
— Э-э. Здравствуйте. Это господин Неон?
«Мужчина. Не пожилой, но зрелый, лет сорока или около того», — решила Вероника. В определении возраста она обычно не ошибалась.
— А вы, звоня господину Неону, ожидали услышать кого-то другого?
Тоже привычный отзыв. И привычные секунды неловкого молчания.
— Ну… я не знаю. Может, у вас администратор на звонки отвечает.
— Нет. — Все то же равнодушие в голосе.
— Что ж, хорошо. — Мужчина откашлялся. — Я пока не представляюсь; если договоримся — это успеется.
По молчанию на другом конце провода чувствовалось, что даже если собеседник останется безымянным навеки, «господина Неона» это ни на секунду не обеспокоит. В этот момент примерно каждый десятый из звонивших разговор обрывал. Не у всех хватало нервов на то, чтобы беседовать с равнодушной тишиной. Мужчина оказался крепким.
— Так вот, — продолжил он. — Не скажу, чтобы я являлся давним поклонником вашего… э-э… творчества. Дочь увлекается, я случайно увидел. И подумал, что вы можете мне помочь. Если, конечно, то, что вы показываете в своих роликах, правда, а не искусно сфабрикованные фальшивки. — Мужчина сделал вопросительную паузу.
Явно рассчитанную на то, что его кинутся заверять: ах, ну что вы, какие фальшивки! Но «господин Неон» все так же невозмутимо молчал.
— Это правда? — уточнил мужчина. — То, что вы показываете в роликах, — реальные расследования?
— Да.
— Хорошо, поверю вам на слово. И перейду к делу. Скажите, в какую сумму мне обойдется расследование убийства двадцатипятилетней давности?
— Год назовите точно, — потребовал Неон.
— Девяносто седьмой.
— Убитый имел отношение к преступным группировкам?
— Нет. Он был исключительно порядочным челове…
— Воевал? Девяносто седьмой — это вторая чеченская, — перебил Неон.
— Нет.
— Локация?
— Что, простите?
— Где произошло убийство?
— В Смоленске. Прямо в центре города.
— Характер убийства?
— Э-э… Что вы имеете в виду?
— Что произошло с вашим порядочным человеком?
— На него напали в парке, во время прогулки. — Голос мужчины дрогнул. — Зарезали. Он был одной из жертв маньяка.
— Хорошо.
— Что-о? — обалдел мужчина.
— Говорю: хорошо, я беру ваше дело, — скучно пояснил Неон. — Рассказывайте дальше. Стоимость расследования определю исходя из того, что известно вам и официальному следствию.
— Я не готов разговаривать об этом по телефону.
— Давайте встретимся, расскажете лично.
— Хорошо. Когда?
— Можно сейчас.
— Но сейчас почти полночь…
— Да, я в курсе. Часы у меня перед глазами.
— Кроме того, я нахожусь в Смоленске. А вы?
— В Москве.
— И вы готовы приехать ко мне?
— С чего вы взяли?
Мужчина снова подвис.
— Но вы сказали: «Давайте встретимся»?
— Сказал.
— То есть это я должен приехать в Москву? — уточнил мужчина.
— Разумеется. Это ведь вы хотите, чтобы я добыл информацию.
— Ну… хорошо, — помолчав, решил мужчина. — Я приеду завтра. Утренний поезд приходит в двенадцать десять.
— Принято. В двенадцать десять вам позвонят на этот айпи и назначат место встречи.
Соединение прервалось. Вероника сняла наушники. Пообещала:
— Тиша, я тебя прибью.
Собеседник поморщился. Он терпеть не мог «Тишу». «Тиму» и «Тимошу», впрочем, тоже не выносил. Настаивал на том, чтобы Вероника звала его Тимофеем, но она этого не делала из вредности.
— Ты пригнал меня сюда ночью для того, чтобы сообщить, что завтра в двенадцать десять я должна буду назначить встречу очередному психу? — постепенно закипая, продолжила Вероника. — Подождать с этим до утра никак не мог? Я, между прочим, не только твои руки-ноги! У меня, между прочим, личная жизнь есть! Точнее, могла бы быть, если бы кое-кто оставлял мне на нее время.
Она вскочила с табуретки. Тимофей снова поморщился, на этот раз пренебрежительно, и, оттолкнувшись ногой от пола, качнул гамак.