После спектакля они опять собрались вместе. Клер была в восторге от пьесы, от бриллиантов присутствовавшей на премьере индийской принцессы, от теплого парижского вечера. Она блаженствовала. Долго не могли выбрать, в какой ресторан. Двинуться. Наконец остановились на «Марне», ибо совершенно ясно было, что именно ужин на свежем воздухе, среди зелени — то единственное, чего недостает Клер для полного счастья. Шофер уже отворил перед Дианой дверцу, как Шарль вдруг рванулся к ней:
— Диана, будьте так любезны, возьмите меня к себе. Мы с Люсилью приехали в ее машине без верха, а я простужен и вообще что-то чувствую себя сегодня старым. Пусть с ней едет Антуан.
Диана и бровью не повела. Зато у Клер от удивления отвисла челюсть.
— Ну разумеется, — кивнула Диана. — До скорого, Антуан, и не гоните слишком быстро.
Они вчетвером уселись в «ройс». Люсиль с Антуаном остались на тротуаре, слегка ошарашенные. Ни Шарль, ни Диана далее не обернулись, зато Клер заговорщицки подмигнула оставшейся парочке. Они сделали вид, что заметили ее ухмылки. Люсиль задумалась. Это вполне в характере Шарля — упиваться своим страданием. Но как он отгадал желание, возникшее у нее всего час назад? Неприятно. Правда, она несколько раз ему изменяла, но знала наверняка, что он никогда этих людей не увидит. Ей претила любовная связь за спиной третьего, неизбежные смешки любопытных, вроде Клер. Господи упаси от всего такого! Антуан положил руку ей на плечо, и она тряхнула головой. В конце концов, жизнь проста, погода прекрасна, и этот мужчина ей нравится. «Поживем — увидим» — невозможно сосчитать, сколько раз ей доводилось утешать себя этой фразой. Она засмеялась.
— Чему вы смеетесь?
— Я смеялась над собой. Пойдемте, я оставила машину там, чуть дальше. Куда же подевались ключи? Вы водите?
Антуан сел за руль. Сперва они ехали молча, наслаждаясь ночной тишиной, не спеша. У площади Звезды он неожиданно спросил:
— Зачем Шарль это сделал?
— Не знаю.
И тут же оба поняли, что этими двумя фразами признали, подтвердили то, что промелькнуло во взгляде, украдкой брошенном в антракте. Теперь их что-то связывало и этого уже не изменить. Она могла бы ответить: «Что вы имеете в виду?» Поступок Шарля можно было представить вполне естественным для человека, замученного насморком. Но уже поздно. Произнеси теперь Антуан какую-нибудь вульгарность или выскажи двусмысленность на сей счет, она б от него живо отделалась. Но Антуан промолчал. Они ехали через Булонский лес, вдоль Сены. И верно со стороны походили на влюбленную парочку из золотой молодежи. Она — дочь «Прядильных фабрик Дюпона», он — сын «Сахара Дюбуа», через неделю они поженятся с благословения обеих семей. Свадьбу устроят в «Шайо». У них родится двое детей.
— Вот еще один мост, — повернулся к ней Антуан, — по которому мы тогда гуляли вместе.
Они впервые заговорили о том вечере. Люсиль вспомнила, как они стояли, обнявшись, в маленьком кафе, и покраснела:
— Да, действительно…
Она сделала неопределенный жест рукой, он поймал е.е на лету, нежно сжал. Они въехали в парк. «Он взял меня за руку, чтобы провести через лес, как в кино. Это просто весна. Не стоит волноваться, мне ж не шестнадцать лет», — думала Люсиль. Но сердце в груди колотилось все сильней, ей показалось, что кровь отхлынула от лица, от рук и кинулась к горлу, душит, мешает дышать. Когда Антуан остановил машину, в голове не осталось ни единой связной мысли, Он охватил ее лицо руками, жадно приник к нему ртом. Она заметила, что и его трясет дрожь. На секунду он отстранился, они погрузились взглядами в глаза друг друга. Он снова притянул ее к себе. Теперь он целовал ее медленно, как-то серьезно, покрывая поцелуями виски, щеки и снова губы. Глядя на склоненное к ней лицо, спокойное и внушительное, она поняла, что ей суждено еще не раз увидеть его таким, и что она бессильна изменить что-либо. Она давно забыла, что можно так сильно желать. Все точно плыло во сне. Когда она последний раз такое переживала — два, три года назад? Она не могла припомнить лица…