- Командиры машин ко мне! - командует командир роты, - остальные - на месте.
Ну мы подходим, а он крутит ворот и говорит:
- Ну что встали? Все ко мне, зырьте сюда...
Мы подошли, посмотрели, а в колодце полно трупов - взрослые мужики и бабы,
девки и парни, детишки - все вместе и все голые...
- Вот, пока фронт двигается как оглобля в жопе, - закричал, надрывая горло,
командир ,- а вы жрете свои пайки с тушенкой, тут ёб..е немецко-фашисткие
захватчики перестреляли полную деревню советских людей, а это могли быть и
ваши родные, вашу мать! Так что, и теперь вы будете жалеть свои сраные
солдатские жопы и не отомстите за смерть наших отцов и матерей? В рот вам кило
печенья!.
- С-с-с-уки, - послышалось шипение из наших рядов и я посмотрел на своих
товарищей. На меня глядели глаза убийц. Мои, я думаю, был не лучше...
Тут он резко перешел на сексуальные отношения, уходя от неприятной ему темы
военных воспоминаний.
- Веришь ли, вот с женой всё получатся в любое время - хоть ночью, хоть днем, а
тут с одной познакомился, выпить взяли, закуски, поддали, легли, а у меня не
встает... ну хоть волком вой.
Гарика сильно удивили его претензии, т.к. он считал начальника отряда глубоким
старцем, закочившим половую жизнь еще "до диалектического материализма".
- Ну а она что? - спросил он, чтобы поддержать разговор.
- Хихикат, да водку наяриват, - с досадой продолжил Иваныч.
50
- Плохая, значит, баба тебе попалась, - сказал Гарик, - без сексуального
воспитания, бревно, а не баба. С сексуальным воспитанием помяла бы тебе там
чего, поцеловала, где надо и был бы ты, Иваныч, как вешалка в гардеробе.
- Да ты что, Гарик, какое тут воспитание, тут я пол-года назад закадрил молодую
повариху в партии, лет двадцати пяти, так она, веришь ли, в процессе акта семечки
щелкала, ну у меня упал сразу - противно стало...
Так за разговорами они дошли до поселка, где им удалось за бутылку уговорить
тракториста на тракторе "Белорусь", который на жестком прицепе успешно спустил
грузовик к подножию горы, а потом и притянул в поселок.
Несколько слов о снабженце Толике Киме и его баранах. Снабженец был
хитроватым корейцем почти атлетического сложения, если бы не огромный живот,
подпоясанный офицерским кожанным ремнем. Он явно бравировал своей
корейскостью, специально создавая о себе мифы. К примеру, снимал майку, заходил
в горную речку по пояс голый, связывал лямки майки в узел и и ловил с помощью
этого нехитрого приспособления мелкую рыбешку. Как только несколько рыбешек
попадались в "невод", Толик вставал во весь свой гренадерский рост, вытаскивал
очередную рыбку, ловким движением специально отрощенного для этой цели ногтя
на указательном пальце освобождал ее от внутренностей, вынимал из кармана
бутылек с уксусной эссенцией, капал несколько капель на жертву, считал громко до
десяти, отправлял ее, еще трепыхающуюся, в рот, закатывал глаза и жевал, весело
поглядывая на морщущихся зевак. И еще, он демонстративно и плотоядно
поглядывал на бродячих собак, облизываясь и прищелкивая языком на каждую
пробегавшую шавку. После нескольких таких представлений по партии прошел
слух, что привозимые раз в неделю Толиком туши баранов на самом деле
принадлежат не баранам, а самым что ни на есть собакам.
- То-то я гляжу, барана он вчера привез какого-то маленького и воняет от него
псиной, - выссказался глубокомысленно Василич, - вот падла, он, значит, нам
кабздохов привозит, а денежки в карман кладет!
- А давай мы его самого освежуем - нам на две недели хватит, - присоединился
Петрович на полном серьезе.
51
Картину сгустил пацан-рабочий из местных, сказав, что он один раз ездил вместе
со снабженцем за хлебом и тот почти на ходу забросил в кузов отставшего от отары
барана. Потом они остановились у родственников Толика, где пацана долго
кормили и поили, причем в окно он видел, как свежуют барана, а к вечеру
тронулись в обратный путь, но в кузове барана уже не было, только рядом с хлебом
появился какой-то мешок.
- Век свободы не видать, я его освежую! - сказал Петрович, все более распаляясь.
- Да ладно тебе, Васька, я лично верю, что он не псину привозит, а какой же он
будет снабженец, если не ворует, - остудил его пыл Василич.
На том и порешили, но Толику наказали впредь привозить живых баранов, в
противном случае пригрозили судом Линча.
Оставшись как-то со студентами наедине, Толик признался, что баранов он ворует
на свой страх и риск и возит в партию по своей инициативе, так как не может