Грюнтерс торопит его.
- Куда же, сэр?
- Нет времени для долгих объяснений. Пойдемте!
Но затем Грюнтерс приходит к мысли, что он должен добиться хорошего расположения радиста. Возможно ему придется вести кое-какие секретные радиопереговоры. В этом он не может положиться на чужого радиста. Уже в дверях он еще раз оборачивается.
- Конечно же, на взлетную площадку CAV! А оттуда спецрейсом на эсминец «Уилсон»! До полудня мы должны быть на месте!
Он выходит. Бормоча проклятья, Джексон следует за ним к вертолету.
Под небом, затянутым облаками Феникс пляшет по серо-зеленой глади Атлантического океана. Волны выливают на него тонны воды и тянут его в глубину. Но тонкий корпус то и дело наполняется водой , его выталкивает наверх, и танец начинается сначала.
Словно безжизненный комок Шеппард катится без сознания по кабине пилота. Его лицо до неузнаваемости заляпано кровью, которая сочится из широкой ушибленной раны на лбу.
Через несколько часов инженер открывает глаза. Проходит много времени, пока он приходит в себя. Мысли превратились в кашу, они вялые и спутанные. Ужасные видения появляются перед ним и накладываются друг на друга. Он чувствует, как его тянет вниз, словно он падает в кратер, затем снова поднимается и ему кажется, будто его с силой бросает в черную стену с блестящими звездами, на него несется раскаленный шар и впивается ему в голову. Он тяжело дышит, воздух разливается по нему словно пустынный ветер.
Колющая боль в ноге, которая не перестает, окончательно приводит Шеппарда в чувства. Он с трудом пытается подняться. Ему это не удается. Неистовый стук в правом колене чуть сводит его с ума.
Феникс стал тюрьмой. Где он находится? Возможно посреди океана, где его никто не найдет?
Шеппарду требуется много времени, чтобы подползти к рации. Когда он вращает дрожащими пальцами регулятор, из динамика стрекочут витающие в эфире сигналы, обрывки фраз доносятся до его ушей.
«Чудо, что прибор еще работает», думает он.
Атомная подводная лодка «Москва» движется словно летучий голландец по зыби Бискайского залива. Предрассветные сумерки нового дня принесли плотный туман. Волны глухо хлещут о корпус лодки, бьются о широкую башню, словно хотя сорвать ее вниз.
В диспетчерском помещении сидит дежурный офицер, старший лейтенант Немцов, перед метровым экраном перископа, на котором, несмотря на туман, царящий снаружи, ясно видно каждый отдельный гребень волны, накатывающий на корабль.
Немцов гордится кораблем, который оснащен самыми современными техническими приборами. Атомный двигатель делает его запас хода почти безграничным. Почти все технические работы и необходимые для этого измерения и управление осуществляют автоматы. Они управляют лодкой и автоматически передают соответствующее местоположение на морские карты. Они измеряют глубину, управляют отоплением и освещением, измеряют и регистрируют скорость, регенерируют воздух.
Сюда, на мостик, в компьютер сбегаются все нервные волокна этого огромного механизма. Васе Немцову нужно лишь следить за множеством измерительных инструментов, шкал, рычагов и переключателей.
Раздается тонкое жужжание. На втором, меньшем по размерам экране появляется изображение молодого матроса с узким, свежим лицом. По его оживленным глазам видно, что он хочет сообщить нечто важное. «На связи радиорубка! Разрешите доложить, товарищ старший лейтенант, радиограмма из Москвы!»
По кивку Немцова он продолжает: «Штаб объединенных вооруженных сил только что поручил нам следующее задание: «Лодке Москва! Космическая ракета неизвестного происхождения вошла в поле притяжения Земли. Направление полета после двукратного витка ост-вест, в точности сорок градусов широты; в последний раз замечена на Лиссабоном, затем, вероятно - падение. Ракета раскалилась вследствие завышенной скорости. Начните поиски в плановом квадрате сто семьдесят Mx и затем на восток вдоль четырнадцати градусов сорока градусов широты. Требуем доклада каждый полный час“».
- Спасибо! – говорит старший лейтенант Немцов. – Передайте сообщение сюда на мостик!
Изображение радиста гаснет. На пульте управления зажигается красная лампочка. Одновременно раздается щелчок. Немцов извлекает из контейнера пневмопочты протокол миссии.
Он немедленно вызывает командира, изображение которого теперь появляется на экране. Капитан Глубов принимает сообщение и смеется.
- Ну, товарищ Немцов, это задание вам верно по вкусу. Ложитесь на новый курс! Полный ход! Я иду к Вам.
Через две минуты на мостик заходит капитан. Глубов сильный, коренастый мужчина лет пятидесяти. Несмотря на свою по-военному строгую манеру поведения, он производит впечатление скорее ученого, чем офицера. И действительно, Глубов сделал себе имя как исследователь в области океанографии.