- Я должен спасти двух человек.
- Их больше не спасти.
- Посмотрим.
- Приказ Совета гласит придерживаться расчетной скорости.
- Я не намерен еще и играть роль гробовщика, - вспыляет Кузьмин. – Я отказываюсь выполнять этот приказ.
- Петр, - тихо говорит профессор, - как хорошо я тебя понимаю! – Его глаза смотрят с нежностью и одновременно грустно. – Удачи вам обоим!
Экран гаснет. Петр задумчиво сидит в кресле. Последние слова профессора потрясли его, но они действительно прозвучали как прощание. Было ли их намерение действительно настолько безнадежным? Он любит этого старика, который был ему хорошим учителем, и догадывается, как тяжело ему было скрыть свое пылкое сердце за трезвомыслящим разумом. А если им обоим не суждено вернуться? Тогда действительно ли Кузьмин поступил с профессором Козловым и друзьями со станции, которым он еще нужен, забыв о долге? – Он закидывает голову наверх.
- Мы ускоряемся, Марсель?
- Да, - просто говорит Марсель.
Через несколько мгновений взревевшие двигатели бросают космический корабль вперед с еще большей скоростью.
Перед носом ракеты, словно потрескавшаяся стена, угрожающе зависла ярко-голубая лунная масса. Космический корабль со стремительной скоростью преодолел точку гравитации и несется, быстрее мысли, навстречу светящемуся небесному телу. Так безрассудно, скользя по лезвию ножа, Кузьмин еще не летал.
В то время как далеко в космосе парит Земля и люди, напуганные сенсационным оборотом акции спасения, надеются на удачное завершение, два космонавта с безмолвным упорством борются со временем. Беспрестанно работает радар. Нечеловеческое напряжение последних часов оставило свой след на их лицах.
Петр Кузьмин неподвижно смотрит на надвигающийся кратерный ландшафт.
- Расстояние?
- Десять тысяч сто.
- Топливо? – Марсель проверяет шкалы. – Еще двадцать пять процентов.
- Скорость?
- Четырнадцать километров в секунду.
Петр поворачивает голову на мгновение. Его голос звучит с хрипотой.
- Мы выиграли четыре часа. – Марсель серьезно кивает. - Кислорода им хватит еще на час.
- Через четырнадцать минут мы можем совершать посадку.
Взгляд Петра встречается с взглядом товарища. Он читает в нем покой и доверие. Хорошо, когда есть такой товарищ. Это вселяет непоколебимую уверенность, думает он. Сейчас это нужно.
- Внимание, Марсель! Я поворачиваю.
Его железная воля заставляет руки действовать с быстрым автоматизмом. Боковые сопла разворачивают ракету. Она не может изменить направление движения, для этого ее скорость слишком большая. Но она снова вращается, дважды, сильно прижимает их к стене, затем поворачивается медленнее, кормовой частью, в правильное положение.
Петр Кузьмин запускает реактивные двигатели. Марсель уже включил экран, который должен заменить прямую видимость лунной поверхности. Смогут ли вырывающиеся из сопл газы остановить падение ракеты?
Марсель считывает значения с радара в равных промежутках.
- Пять тысяч километров.
- Три тысячи.
- Одна тысяча.
Со страшной силой вырываются из кормы тормозящие клубы огня. Космонавтов со страшной силой вдавливает в кресла. Им трудно дышать, они задыхаются. Прижимающее усилие становится почти невыносимым. Но Кузьмин не глушит тормозные двигатели.
- Тысяча метров в секунду, - хрипит Марсель. Но он не сводит взгляд с измерительных приборов. – Высота восемьсот километров.
Лицо Петра передергивается от боли. Он с большим трудом двигает тормозной рычаг до упора. На несколько секунд сохраняется давление, которые почти лишает их сознания, и все же они кажутся вечностью. Окоченевшая рука на рычаге тормозов постепенно возвращает контроль над высвободившимися силами. Рев двигателей идет на убыль. Их тела полегчали на целый центнер. Резкое падение превратилось в медленное скольжение.
- Петр!
- Марсель!
- Высота еще тысяча метров.
- Скорость?
- Четыре метра в секунду.
При помощи боковым сопл ракета держит курс на автоматическую станцию, затем Лунник-12 совершает посадку на Луне.
Петр Кузьмин ничком осунулся в кресле. Его руки покоятся на панели приборов. В таком состоянии он находится несколько секунд.
Чрезмерное напряжение последних часов уступает место тяжелой усталости. Разум отказывается отдавать телу приказы. Внезапное расслабление слишком благотворно.
Но еще нужно бороться: с собственной слабостью и со временем, которое неудержимо съедает часы, которые достались таким тяжелым трудом.