Важно помнить, что ментальное представление о болезни сосредоточено исключительно на функционировании тела — не более. В рамках такого воззрения главное — повысить осознание того, что что-то не так, и привлечь внимание к физической сфере, где и происходит сбой. Ум выполняет эту задачу, повышая уровень болевых рецепторов, испускаемых мозгом, и направляя их к нужной части тела. Если ум хорошо справляется со своей задачей, мы начинаем действовать — иначе думать о чем-то другом становится просто невозможно.
Физическое восприятие — дело совсем иное; здесь действительно присутствует диагностируемое заболевание, определенным образом проявленное в теле. Однако во многих случаях — как, например, на ранних стадиях рака, сердечной недостаточности или диабета — мы можем и не осознавать, что с нами что-то не так, поскольку не замечаем никаких особенных симптомов, побудивших бы нас обратиться за помощью. В подобных случаях проблема обычно обнаруживается при прохождении планового обследования и события развиваются по сценарию «хорошие новости — плохие новости».
Хорошая новость в том, что, проходя обследования со строгой регулярностью, можно обнаружить проблему на достаточно ранней стадии, чтобы успешно ее вылечить. Плохая же новость состоит в том, что, если мы ничего не ощущаем на физическом уровне, поставленный врачами диагноз может вышибить нас из колеи и мы откажемся верить в его истинность. Когда такое происходит, мы склонны отрицать наличие у себя болезни, сомневаться в точности диагноза и компетентности доктора либо не соглашаться ни на какое лечение до тех пор, пока ум не разберется хорошенько, с чем имеет дело. Прискорбно, но, пока он разбирается с неверием и пытается обрести понимание ситуации, болезнь может развиться настолько, что спасительных методов лечения останется не так уж много.
Согласно физическому восприятию болезни, она есть результат воздействия внешних факторов — вирусов, бактерий, химикатов, загрязнения окружающей среды, физической травмы или биологической предрасположенности, наследственности. В основе этого представления — воздействие на физическую структуру и попытка определить, что именно вызвало нарушение и в какой мере пострадало тело. Появилась ли проблема лишь в одной области или же другие тоже затронуты?
Если придерживаться этой точки зрения, то мы состоим из обособленных частей — органов, желез внутренней секреции и ряда функциональных систем. Тело не воспринимается целостно. И поэтому излюбленное лечение — удалить либо «починить» поврежденное место и, если нужно, применить химические средства: химиотерапию, инъекции инсулина и прочие препараты. Как и в случае ментальных представлений, физическое восприятие также сосредоточено на том, чтобы вернуть телу доболезненное состояние, даже если это означает вероятность в процессе этого подвергнуть опасности другие органы.
О третьем восприятии болезни, психологическом, можно говорить, когда мы озабочены своим ментальным состоянием и пытаемся понять, влияет ли оно на состояние физическое. Мы ищем среди таких причин, как недостаток сна, усталость, стресс, эмоциональные проблемы, потеря аппетита и общее состояние недомогания. Мы считаем здоровье и болезнь неким континуумом и думаем, что образ мыслей — единственное, что встает между хорошим и плохим самочувствием.
И пусть это восприятие болезни психологично по природе, оно тоже в значительной мере склоняет нас искать медицинской помощи. В теле наблюдаются физические симптомы вроде мышечного напряжения, болей, учащенного сердцебиения и одышки — знаки тревоги для ума о том, что что-то не так, даже если врачи не находят никаких отклонений. Медики называют их состоянием повышенной тревожности, полагая, что «порождаемые» этим состоянием болезни находятся скорее в голове, чем в теле.
Вот что я имею в виду: когда мы напряжены, обеспокоены или встревожены, то интенсивнее ощущаем боль, фиксируемся на ней до такой степени, что начинаем воспринимать ее индикатором более серьезных проблем. Мы очень рискуем, потенциально порождая воображаемое состояние, которое может превратиться в реальность когда-нибудь в будущем. Хуже того, эта иллюзорная проблема может стать настолько подлинной, что мы подружимся с ней и поведем себя неправильно. Такое восприятие болезни показывает, сколь могущественна сила ума, его способность выдумать медицинскую проблему там, где ее нет и в помине, и быстренько сделать из мухи слона.
Согласно этому представлению, болезнь определяется поведением; оно служит иллюстрацией того, как поведенческие модели влияют на здоровье тела. Пример: когда нам кажется, что мы в застое, так как боимся перемен, это может вылиться в проблемы с ногами или запоры. Или же неизменное послушание и поведение жертвы, которое складывается как следствие отношений, в которых человека то и дело контролировали, подавляли или оскорбляли. Под давлением таких обстоятельств в человеке зарождается чувство беспомощности, проявляющееся в виде астмы; они могут привести также к боязни открыто высказывать свое мнение, которая дает знать о себе как заболевания щитовидной железы либо горла.
Взирая на болезнь с такой перспективы, нетрудно увидеть, как негативные ситуации порождают пагубные мысли, эмоции, установки и верования. Все они способны вылиться в неблагоприятные ментальные состояния, влияющие не только на наше поведение, но и на самовосприятие, вызывая к жизни, таким образом, все те неясные, смутные и трудно диагностируемые симптомы, которые ввергают и нас, и наших врачей в недоумение.
Для того чтобы данное воззрение на болезнь сформировалось правильно, к анализу необходимо привлечь оценку образа мыслей человека, выявление шаблонов мышления, рано или поздно поражающих тело, и разработку для него когнитивных техник и техник модификации поведенческих шаблонов, которые помогут ему осуществить необходимые изменения.
Психодуховное восприятие, вне всякого сомнения, наиболее важно для самоисцеления, ибо позволяет видеть болезнь холистически. Оно дает нам возможность пересмотреть все прочие восприятия, о которых мы говорили в настоящей главе, и попытаться вскрыть все факторы возникновения болезни. Оно заставляет нас заглянуть дальше физического аспекта связи «ум — тело» и принимает в расчет побуждения души. Таким образом, в болезни мы видим не просто функциональный или структурный разлад, но скорее трансперсональный кризис, указующий на психологическую и духовную природу проблемы.
При таком восприятии мы рассматриваем душу, ум и тело как единое целое, связуемое энергией. Разлад одной из частей этого целого сказывается на всех остальных. Мы стремимся отыскать препятствия, мешающие побуждениям души найти выражение через мысли, слова, действия и отношения с другими. Мы желаем понять, из-за каких самоограничивающих историй и какого багажа вынуждены подавлять свое истинное «Я», быть недовольными собой, калеча при этом свое тело. При таком воззрении на болезнь мы стремимся обнаружить все потаенные послания, так как знаем, что, не сделав этого, не сможем исцелиться.
Подобное восприятие не пытается определить наше состояние болями или известными медицине расстройствами. Напротив, оно проливает свет на то, как нездоровье влияет на качество жизни. В проблемах мы усматриваем скорее возможности для пересмотра и изменения мыслей и эмоциональных шаблонов, которые мешают нам быть здоровыми. Случившийся трансперсональный кризис заставляет нас заглянуть за очевидность телесных симптомов и отпустить ментальные фиксации, связанные с болью. От нас требуется хорошенько покопаться в хранилищах наших историй и отрыть все причины, породившие нездоровый образ мыслей.