— Кх-м, почему господин? — спросил рассеянно.
— Вы всегда настаивали, чтобы я к вам так обращалась, — ответил смущенный женский голос, а мне почему-то до ужаса захотелось увидеть его обладательницу.
Жаль, что это было невозможно.
— Ну, почему же, вполне возможно.
— Как ты… — удивился я, причем удивился неприятно, так как не хотел, чтобы кто-то или что-то сидело в моей голове и читало мысли.
— Простите господин, я не специально. Вы просто очень громко думайте. Сейчас я поставлю барьер. Если захотите мысленно поделиться со мной информацией, просто снимите его.
Перед глазами словно встала непробиваемая стена, которая почти мгновенно исчезла, но ощущение её присутствия осталось.
Хотел спросить, как это сделать, но вопрос отпал сам собой, потому я чётко знал, каким образом убрать стену: всего лишь мысленно разобрать по кирпичикам.
Решил попробовать.
С первого взгляда казалось, что сделать это легко, но не тут-то было. Пришлось повозиться, но я справился.
— Вы молодец, мой господин, — похвалила нейросеть.
Тьфу, как неудобно так её назвать.
— У тебя имя есть?
— Да, то есть — нет.
— Так да или нет?
— Господин Вирзангер называл меня просто НЕЙРО.
Я похолодел. Если нейронка формировалась в момент рождения Сигнуса, то сейчас должна была прекрасно знать, что я не тот, за кого себя выдавал, а если нет, то вскоре обязательно это поймет.
Что она тогда сделает? Вскипятит мне мозги? А она это может?
— Могу, но не буду.
Тьфу, забыл поставить стену.
— И что тебе мешает это сделать?
Прекрасно понимал, что сейчас у меня в голове сидит бомба замедленного действия, и нейтрализовать её на данный момент я никак не могу.
— Во-первых, я неотъемлемая часть вас. Если погибнете вы, то погибну и я.
— Да, но это спорный вопрос. Не погибла же ты при…
— Нет, но я оказалась на грани. Только ваше сознание, поселившееся в этом теле, не позволило окончательно разрушить связь, и то, на восстановление понадобилось больше недели.
— То есть, ты знаешь, что я не твой господин, — прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
— Вы не фор Вирзангер, но вы — мой господин. Хотя, он был полным засранцем — НЕЙРО на мгновение замолчала, а затем смущённо продолжила, — Вы не подумайте, Сигнус был неплохим человеком, просто…
— Просто не воспринимал тебя как личность, не относился как к равной, — отчетливо осознал я.
НЕЙРО такая же равноценная часть меня, как я — её. Это даже мне предельно ясно. Без НЕЙРО я проживу, но стану калекой. Ведь летвир без симбионта — это уже не летвир, а никому ненужный изгой. Почти все особенности этой расы были завязаны на естественной нейросети.
— Я уже привыкла и не жалуюсь, мой господин.
— А господином ты меня называешь по привычке? — хмыкнул в ответ, — Вот что, прекращай это подобострастие. Обращайся ко мне по имени — Алекс… Сигнус.
— Можно? — немного наивно, по-детски, и с надеждой произнес голос.
— Нужно.
— Спасибо. Сигнус, ты можешь мне рассказать, что произошло с того момента, как я отключилась.
— Ну-у, я точно не знаю, в какой момент ты перестала воспринимать реальность, так что расскажу лишь то, что произошло после моего пробуждения в этом мире.
Быстро пересказав события предыдущей недели, выдохнул и приготовился услышать вердикт НЕЙРО.
— Ты неплохо справился для неандертальца.
— Чего? Сама ты…
— Ха-ха-ха, — раздался в голове мелодичный смех, — Извини, но твой мир настолько отсталый, что я не знаю, как назвать тебя по-другому.
— Как быстро мы переходим от одной крайности в другую: то господин, то неандерталец.
— Господин, — НЕЙРО после моих слов мгновенно стушевалась, — Я не хотела вас обидеть.
— Оставь это. Я ни капельки не обижаюсь и прекрасно знаю, что ты не хотела меня задеть. Здоровая ирония еще никому не повредила.
— Ты не такой как он, пожалуй, ты мне нравишься. Да — точно, нравишься.
— Ну, спасибо, — усмехнулся в ответ, — Погоди, ты вроде как сказала, что я могу тебя увидеть?
— Да.
— То есть, ты — живое существо.
— Уф-ф, ну и вопросы ты задаешь. С одной стороны — да, с другой — нет. Я существую только внутри тебя, по-другому никак, а в реальности могу создавать проекцию.
— Так давай, создавай.
— Какой ты хочешь меня видеть? Блондинкой, брюнеткой, рыжей? Учти, я могу принять вид представителя любой расы. Ой, я привыкла ощущать себя в женском роде, но, если ты хочешь, чтобы я стала мужчиной, поменяла голос, взяла образ… — с каждым словом интонации НЕЙРО становились всё более печальными.