На сей раз она понесла рукопись в «Аскехауг». С Петером Нансеном и его «Гюльдендалом» было покончено. Но и тут ее не встретили с распростертыми объятиями. Рукопись возвратили автору с рецензией, свидетельствующей о смешанных чувствах рецензента: «В тоне повествования нередко проскальзывают циничные нотки. При этом нет ни одной сцены, которую можно было бы назвать слишком откровенной, и ни при каких обстоятельствах автор не переходит границы приличий. Тем не менее по своей природе и тема, и сюжет таковы, что определенной части публики книга может показаться пикантной»[79].
Рецензент признает Сигрид Унсет «хорошим психологом», однако ее книга, «несмотря на то что умно написана, несколько суховата». Он приходит к выводу, что вряд ли за описанными событиями стоит личный опыт автора; на его взгляд, роман чересчур обременен деталями: «Повествование по большей части держится на описании мелочей, затеняющих более существенные моменты. <…> Повседневные банальности всегда остаются только банальностями». Поэтому, пожелав писательнице дальнейших успехов, рецензент все же не счел возможным рекомендовать книгу к печати. Основных причин было три. Во-первых, роман принадлежит к весьма распространенному жанру; во-вторых, автору явно не хватает личного опыта, чтобы убедительно раскрыть выбранную тему; и наконец, психологическим мотивировкам недостает глубины.
Значит, опять она зря недосыпала. Опять ее книгу не приняли. Сигрид совсем уже была готова впасть в отчаяние, хотя близкие и уговаривали ее не сдаваться. Может, это рецензент ошибся, может, он просто не понял всей глубины книги? Сигрид ведь в свое время сама говорила, что Петер Нансен не увидел главного в «Оге, сыне Нильса из Ульвхольма». Меньше всего ее задевал упрек в чрезмерном внимании к повседневным банальностям. Она как раз намеревалась обнажить изнанку повседневности. Близкие поддерживали ее и убеждали продолжать борьбу. Но она изнемогала от усталости. И тогда вмешалась младшая сестра Сигне. Она решила обратиться за советом к специалисту по современным романам, с которым как раз недавно познакомилась на одном из своих культурных вечеров. Это был не кто иной, как Гуннар Хейберг, популярный писатель, находившийся тогда в зените славы. Те, кто хоть немного разбирался в современной литературе, с легкостью признавали Хейберга своим верховным арбитром[80].
Время тянулось ужасающе медленно. И все-таки — свершилось! По настоянию Хейберга издательство «Аскехауг» передумало и решилось-таки напечатать книгу. Осенний сезон уже прошел, зимний тоже, а публиковать дебютное произведение весной было слишком рискованно. 14 февраля 1907 года Сигрид Унсет пишет Вильяму Нюгору письмо, в котором почтеннейше благодарит издателя и соглашается на публикацию своего первого романа осенью 1907 года. «Уточняю для контракта — я фрёкен», — добавляет она[81].
Она — писательница. Наконец-то. Странное это было ощущение — видеть собственное имя напечатанным на обложке книги в магазине. В октябре 1907 года роман поступил в продажу. В честь дебюта мать подарила Сигрид свой любимый стихотворный цикл «Перелетные птицы» датчанина Стена Стенсена Бликера с таким посвящением: «Бери пример с Бликера, будь такой же безукоризненно честной, так же бесстрашно смотри в глаза жизни и правдиво описывай то, что видишь»[82]. И подарок, и посвящение были совершенно в духе несентиментальной Шарлотты и свидетельствовали о том, что она отлично знает свою дочь. Хотя, возможно, ее и шокировали быстрота, с которой Сигрид написала свой дебютный роман, и смелость выбранной темы — по сравнению с более обстоятельной и глубоко разработанной первой книгой. Но «кристианийский реализм» дочери наверняка понравился матери. На свой первый гонорар Сигрид купила книги, которые мать в свое время была вынуждена продать, и, конечно же, обзавелась собственным экземпляром «Книги Книг» — «Датскими балладами» Грундтвига, а также собранием сочинений Шекспира.
Дебюту сопутствовал успех. Роман широко обсуждался в прессе и принес молодой писательнице почти единодушное признание. Она же чувствовала себя усталой, да и нервы давали о себе знать. Дея уже была в курсе, о чем сейчас больше всего мечтает подруга: уехать на какое-то время за границу, в Италию или же на юг Германии. Но вряд ли это удастся осуществить так скоро. Может быть, в следующем году? Нужно накопить достаточно денег, возможно, написать еще одну книгу, добиться государственной стипендии. Идей у нее хватает. Новообретенный статус придал ей уверенности. Писательница вполне могла позволить себе путешествовать в одиночку — например, отправиться в горы, в этом не было ничего странного. Так она нашла себе новое место для отпуска — сетер{9} Лаургорд в Хёврингене.