Стараясь не мешать таар, Дэй скосила глаза в сторону, разыскивая то, что уже видела прежде. И, наконец, нашла.
- Могу я…взять? – нерешительно спросила она, и скорее почувствовала, чем увидела, как женщина за ее спиной кивнула. Прикосновение когтистых рук исчезло.
Дэйдра подняла и отстегнула от лежавшего рядом пояса маленький, но острый нож, напоминавший стилет тонкой работы, тяжело, но решительно выдохнула, перекинула волосы через плечо, натянула их и начала резать. Дело шло тяжело и медленно. Кто бы мог подумать, что отрезать их окажется куда сложнее, чем веревку.
- Не сжалко? – после паузы спокойно поинтересовалась Хэйлин.
- К лучшему, - строго ответила Дэйдра.
Конечно же, ей было жалко. Ее волосы длинной ниже пояса были гордостью Нэн. И хотя сама девушка время от времени задумывалась о том, что они ей мешают, и было бы куда проще сделать их в разы короче, эти мысли никогда не были по-настоящему серьезными. Пусть волосы и были слишком мягким и слишком требовательными, все же это было своего рода ее богатством и украшением, делавшим не очень-то симпатичную внешность хоть сколько-нибудь привлекательной.
…А еще они очень нравились Уиллу.
Руки Дэй замерли, и когда таар мягким движением забрала нож, чтобы продолжить стрижку самостоятельно, девушка этого даже не заметила.
Все это время она старалась не думать о Уилле, изгоняя любые мысли о нем из своего сознания. Ей не хотелось верить, что он погиб тогда, вместе со всем отрядом Шэйхарда. И хотя осознание того, что он мог выжить и уже уйти куда-нибудь прочь, чтобы начать новую жизнь – или рискнуть вернуться домой, что вряд ли, но все же возможно – даже не попытавшись найти ее, было неприятным и болезненным, уж лучше так, чем представлять его остывшее тело, которым почти наверняка пировали теперь вороны и падальщики.
На глаза снова навернулись слезы.
Вряд ли это была настоящая любовь, по крайней мере, сейчас, но Дэйдра никак не могла отрицать того, что их с Уиллом что-то связывало. Что-то серьезное, настоящее, сильное. Ну, или, по крайней мере, только она в это верила. Даже теперь.
К счастью, голос Хэйлин вырвал ее из мрачных и болезненных размышлений.
- Вссссе.
Дэй мотнула головой, ощутив вдруг неожиданную легкость. Запустила руку в волосы и растрепала их, видя, как пряди с легкостью разлетаются в стороны, падают на лицо, щекочут щеки. Она немного перестаралась, когда начала их срезать, и теперь ее волосы едва доставали до плеч. Девушка вдруг хмыкнула. Отец наверняка посчитал бы это жутким позором и уродством, Нэн шокировано всплеснула руками и может быть даже расплакалась бы, а Уилл неодобрительно скривился. На миг на самых задворках сознания мелькнуло совсем уж неожиданное воспоминание – ласковое поглаживание по голове тяжелой мужской руки, руки Гарха Ан Грайта, прилетевшее из далекого, далекого детства – которое заставило Дэйдру улыбнуться уже по-настоящему. Странно, но эта стрижка, сделанная в диком месте, необычным существом, была словно бы символом. Возможностью сбросить груз со своих плеч, облегчением, неким признаком свободы и отказа от чего-то, что только считалось ценным, да и то, по привычке, а не по сути.
Покосившись на ворох спутанных волос, Дэй поняла, что больше не имеет никакого желания возвращаться к прежнему, чем бы это «прежнее» не являлось. Ею овладела необычайная легкость и жажда перемен.
После этого приготовления к ритуалу – чем бы он не являлся – заняли совсем немного времени. Хэйлин заботливо протерла лицо Дэйдры влажной тряпкой, смазала ее потрескавшиеся губы чем-то жирным и сладким, прочертила обмакнутым в красную краску большим пальцем толстые прямые полосы под глазами. Сначала девушке, а затем себе. Хотя Дэй и не могла увидеть, как это выглядело на ней, на таар этот странный макияж смотрелся на удивление привлекательно и ярко.
Когда они вышли из шатра, племя уже ждало их снаружи. Большая гора хвороста в центре лагеря ждала искры, телега пустовала, а двое самых сильных на вид таар держали спеленутые мертвые тела на руках, с такой заботой и бережностью, словно это была величайшая и хрупкая ценность. Только сейчас Дэйдра обратила внимание на то, что от трупов совершенно не пахло, и над ними не летали вездесущие мухи.
- Таар-Сэ мхла гаарх! Таар-Сэ дэ мэ!
Красивым, громким голосом произнесла Хэйлин, и ее соплеменники тот час же нестройным эхом повторили ее слова. На миг Дэй показалось, что часть этих слов все же разнилась, но поскольку она не понимала их смысла, эта мысль довольно быстро перестала ее интересовать.