- И каковы результаты?
Монах наконец-то отложил книгу и приблизился к столу с телом с противоположной от Архонта стороны. Уперся в столешницу узловатыми худыми руками, покрытыми пятнами чернил, чего-то коричневато-зеленого, и только начавшими заживать мелкими ожогами от брызг. Прищурился, словно бы ослепленный отблесками свечей от золотых украшений и платья Сафир.
- Неутешительные, Ваше Преосвященство. Мне нужна ведьма, а не… кадавр, дело рук ее. Все, что я могу сказать сейчас, так это то, что он не жив, но и не мертв. Его сердце не бьется, тело не реагирует ни на какие воздействия. Однако кровь, пусть и чрезмерно густая и темная, продолжает течь из ран, а сами раны – и порезы, и проколы, и ожоги – всегда медленно, но затягиваются. Хотите проверить лично?
Он взял какой-то инструмент, лежавший тут же, на столешнице, по правую руку от мальчишки и протянул гостье. Та молча мотнула головой.
- Я никогда прежде не видел ничего подобного. И не имею представления, как ей удалось этого добиться.
- И это все? – хотя Сафир сдерживала себя, в ее голосе все равно сквозило недовольство и неизжитое еще раздражение.
- Боюсь, что да, Ваше Преосвященство. Я не нашел описания подобных случаев в старых… летописях, - заминка была заметной и женщина сразу поняла, какие слова должны были прозвучать, но остались неозвученными. «В магических гримуарах». – Самое близкое подобие – умертвия некромантов, но… этот случай все же отличается. Он словно…
Монах нахмурился, пытаясь подобрать наиболее удачное описание, и его покрытое морщинами худое вытянутое лицо стало напоминать уродливую маску монстра, какими их изображали на старых церковных барельефах.
- Словно недоделанный. Как будто кто-то пытался превратить тело не в умертвие даже, а в высококачественную куклу, почти неотличимую от живых людей, но остановился где-то на половине или может даже на одной трети. Подобные куклы требуют очень высокого мастерства и многих лет подготовки тела, но при этом работа… грубовата, словно выполненная руками талантливого самоучки.
Он снова запнулся.
- Хотя нет, самоучка точно не смог бы до такого додуматься. А еще погиб бы в процессе. Если все написанное в… летописях правда.
Сафир выслушала его с терпением, которое, впрочем, уже подходило к концу.
- Все это, безусловно интересно, и в любое другое время я бы даже с удовольствием выслушала бы, но сейчас меня интересуют лишь результаты, - холодно сообщила она, почти зеркально упираясь ладонями в прохладную древесину столешницы и склоняясь чуть-чуть вперед в явно угрожающей манере.
- Ведьма, Ваше Преосвященство…
- …Скоро будет доставлена. А до тех пор…
Монах отстранился и тяжело вздохнул, скрещивая руки на груди словно бы в защитном жесте.
- Я не знаю, что вам сказать. Прошу меня простить. Это моя вина. Я оказался недостаточно умен и… осведомлен в подобных вопросах. Смиренно приму любое наказание.
- Хоть что-нибудь, Назар. Любая мелочь…
Тон Сафир изменился. Это была не просьба, нет. Скорее попытка дать последний шанс утопающему спастись. И она оказалась права. Какая-то мелочь все же была. Об этом ей сказал упрямо выпяченный подбородок и резкая, почти незаметная вспышка в тут же отведенном в сторону взгляде.
- Назар?
Монах вскинул на нее мрачный взгляд, но затем все же тяжело вздохнул, будто признавая свое поражение. Его руки бессильно обвисли вниз, пальцы несколько раз нервно сжались в кулаки и тут же разжались.
- Кровь… - после напряженной паузы произнес мужчина. – Его кровь. Это единственное, что пропитано колдовством. Но оно слишком хаотичное и слабое, чтобы я смог его оттуда выделить или хотя бы выварить в эликсир.
Пришло время Сафир поджимать губы. Отстранившись, она прищурилась, глядя на своего собеседника так, словно не могла решить, убить его на месте или все же дать шанс объясниться.
- Ты хочешь сказать, что он должен принять кровь этого мальчишки в сыром ее виде?
- Не принять, Ваше Преосвященство. Желудок просто переварит ее, и я не уверен, что будет хоть какой-нибудь эффект.
Рука Сафир потянулась к мечу, которого против обыкновения сейчас на поясе не было, но на полпути сжалась в побледневший от напряжения кулак. Взгляд изумрудных глаз стал по-настоящему опасным. Тело напряглось и подобралось, готовое к мгновенному нападению.
- То есть ты предлагаешь мне ввести кровь проклятого мертвеца в тело моего и без того ослабевшего больного брата?
Назар заметно побледнел, но все же не отступил. Его голос звучал все так же ровно и даже чуть более уверено, чем прежде.