Сафир перевела взгляд на его отражение в оконном стекле. Очертания казались размытыми и мрачными, не предвещающими ничего хорошего. Отняв ладонь от стекла, она лишь немного повернула голову в его сторону. Этого было достаточно, чтобы дать ему понять - его присутствие замечено. Можно переходить к делу.
- Осмелюсь надеяться, что вы приказали коммендатору Саддир прикончить ведьму до того, как она попадет в руки Эльдре? Боюсь, дальше тянуть с этим никак нельзя.
Сафир продолжала молчать. Впрочем, он и не рассчитывал, что архонт вдруг станет отчитываться в своих поступках перед своим первым советником.
- Я очень беспокоюсь о вас, Ваше Преосвященство, - вновь заговорил мужчина, осторожно, словно подбирая слова. - Боюсь... болезнь вашего светлейшего брата, пастыря нашего, сказалось на вашем рассудке. Мы стоим на пороге больших перемен. Каждая ошибка сейчас может повлечь за собой множество невинных жертв.
Губы Сафир исказила едва заметная ухмылка. Взгляд изумрудных глаз, брошенный через плечо, казался острее любого кинжала.
- Смеете угрожать мне?
- Никогда не дерзнул бы даже помышлять о таком, Ваше Преосвященство, - судя по всколыхнувшимся очертаниям в стекле, он снова поклонился.
Архонт наконец-то обернулась к нему. Окинула с ног до головы цепким, неприязненным взглядом. Сегодня, как, впрочем, и всегда, архипримас выглядел идеально. Алая с золотом ряса, украшенная тончайшей вышивкой, ровными складками ниспадала вниз. Поджарое, даже сухое тело замерло в точном равновесии между демонстрацией почтительности и чувства собственного достоинства. Руки с четками сложены на уровне живота, локти слегка оттопырены. Густая темная шевелюра, щедро сдобренная сединой на висках, уложена волосинка к волосинке. Воистину образец для подражания.
Сафир неспешно подошла к собственному столу, выудила из-под небольшого завала бумаг высокий тонкий кувшин, украшенный драгоценными камнями, наполнила свой бокал.
- А вы постарели, Джи де Мюле. Не замечала в вас прежде склонности сгущать краски.
Мужчина почтительно улыбнулся, разведя уголки губ в стороны ровно настолько, насколько требовал этикет. Холодных ледяных глаз улыбка определенно не коснулась.
- Возможно, вы правы. Как бы то ни было, близится час возвышения новых архонтов. А вместе с ними, наверняка, придут и новые советники. Молодые, полные сил и оптимизма. И я, наконец, смогу пестовать свою старость в уютной келье Монастыря Молчаливых Братьев.
- Вторая угроза за один вечер. Что-то рано вы почувствовали свою безнаказанность, архипримас, - Сафир не удостоила его даже взглядом. Вино как-то разом потеряло вкус, и она отставила бокал, сделав всего один глоток. - Вам бы стоило поберечься. Бесстрашие к лицу лишь юнцам, не осознающим истинную цену неосторожно брошенным словам.
И вновь поклон.
- Ни в коем случае не хотел вас огорчить, Ваше Преосвященство. Видимо, я и вправду стал настолько стар, что начинаю видеть то, чего нет. Готов поклясться, мне показалось, что вы не в восторге от идеи взошествия новых архонтов. Но это ведь невозможно, не так ли? Вы достаточно мудры, чтобы знать, что попытки удержать власть силой в Фриэд Доре никогда не заканчивались успехом.
Сафир грациозно повернулась к советнику. На ее губах возникла улыбка, от которой ощутимо веяло опасностью и угрозой.
- Похоже, это нечто заразное, - хмыкнула она. - Мне вот только что показалось, что вы успели мысленно похоронить моего брата.
Брови мужчины тут же взлетели вверх, лицо приняло чуть испуганное выражение. Идеальная, точно отмеренная мимика. Затем архипримас изобразил в воздухе защитный знак, прося покровительства Божественных Близнецов. Простые деревянные бусины четок, отполированные бесконечными прикосновениями, сухо перестукнулись.
- Я еженощно молюсь Светлейшим Близнецам о здравии и долгой жизни пастыря нашего, архонта Рауля.
- Уверяю, де Мюле, я сделаю все, чтобы ваши молитвы были услышаны, - она прекрасно видела, как в его льдисто-голубых глазах мелькнуло понимание и вызванное им сдержанное недовольство. Может, и не стоило его дразнить, но сложно было поверить в то, что он не догадывается о ее планах. - А теперь можете быть свободны. Мне пора на молитвенные бдения с моим братом.
Еще один поклон и архипримас молча растворился за дверью кабинета.
Сафир прикрыла глаза и медленно выдохнула.
И когда все успело зайти так далеко? Когда они превратились в непримиримых врагов? Некогда де Мюле был одним из самых верных, самых преданных ее сторонников. А теперь он был готов на все, чтобы отобрать у нее и Рауля их трон.
Он наверняка знал обо всем.
Знал, зачем понадобилась архонтам ведьма Дриэн. Знал, что его королева достаточно сильна для того, чтобы пойти на многое. Знал, что она не остановится практически ни перед чем. И знал, что она в курсе этой его осведомленности.