Пульсация в голове становилась сильнее, и Шэйхард с трудом улавливал смысл произносимых слов.
-…они подтверждают, что госпожа Дэйдра имеет знатное происхождение…
Одним резким движением Шэйхард обнажил клинок и почти воткнул его в горло говорившего, с трудом сдержав руку в последний миг. Побледнев, тот застыл на месте, не осмеливаясь даже двинуться.
Однако взгляд Шэйхарда был обращен не к нему.
Рука хромого мечника уже лежала на рукояти клинка, но он все же колебался.
- Милорд… - голос Годвина звучал встревожено.
И только она, проклятая баба, не проявляла ни капли страха. В какой-то миг в ее темных глазах барон уловил отблеск затаенной боли, но он так быстро исчез, что Шэйхард даже засомневался, не показалось ли ему. Не стала она и молить, или впадать в истерику, окончательно выводя мужа из себя.
«Заплачь, и я отступлю. Заплачь…»
Бесстрашно повернувшись к нему спиной, Дэйдра мягко погладила бархатистый черный нос скакуна, успокаивая встревоженное животное. Другой рукой – только сейчас Шэйхард заметил посиневшие и раздувшиеся пальцы – неловко стала сдергивать со сбруи колокольчики, один за другим.
Все так же молча.
Слышал ли он вообще ее голос после свадьбы?
Шэйхард снова скривился и выразительно сплюнул себе под ноги. Затем спрятал меч в ножны, и чуть было не убитый человек Дриэна с едва заметным облегчением выдохнул.
- Бесполезная баба, - прорычал барон и шагнул к коню, с раздражением хватаясь за сбрую на морде и резким движением обнажая кинжал. С тихим шипением стал выскальзывать из ножен клинок хромого мечника, однако верный Годвин тот час же встал между ним и своим господином, всем своим видом показывая, что крайне не рекомендовал бы творить глупости. Люди Шэйхарда бросили свои дела, не сводя напряженных взглядов с господина и его жены. Люди барона Дриэна казались сбитыми с толку.
Не обращая внимания ни на что вокруг него, Шэйхард в два точных движения буквально сцарапал все колокольцы с кожаных ремней сбруи, с трудом справляясь с не на шутку испуганным конем. Одно неловкое движение, и шелковистая морда скакуна покрылась бы алым порезом, но, к счастью, обошлось. Несмотря на всю свою ярость, барон не хотел бы портить этого породистого и по-настоящему красивого зверя. Другое дело эта проклятая ведьма и ее хромой полюбовник!
Шэйхарду стоило большого труда сдержаться и не кинуться на них тот час же. Но когда он снова повернулся к своей жене, взгляд ее темных вдруг отрезвил его. Он ощутил, будто его окатили ведром ледяной воды, разогнавшей жар и заставившей безумную, слепую ярость просто отступить. В том взгляде не было злобы, обиды или ненависти. Но там вдруг обнаружилось нечто куда более страшное.
Будто сама тьма смотрела на него этими глазами.
В какой-то миг Шэйхард даже ощутил, что задыхается. Вонючие воды Змеиного Моря снова смыкались над его головой, где-то рядом таился жуткий монстр, а бьющаяся в истерике лошадь не давала всплыть на поверхность…
- Милорд!
Годвин оказался рядом как раз вовремя, когда барон пошатнулся. К счастью, он успел и этой слабости никто не увидел. Все выглядело так, словно отмелец вклинился между господином и его супругой, вызвавшей его гнев.
Когда шаги Шэйхарда стали затихать вдали, Дэйдра молча опустилась на колени, еще больше измазывая в пыли шаровары, тунику и плащ. Ее пальцы вылавливали колокольчики из травы, и прилежно складывали в расшитый тяжелым узором подол.
- Госпожа… - осторожно обратился к ней Ри, человек ее отца, который прежде заступился за нее, однако Дэйдра и так знала, что он хочет сказать.
Ей даже не нужно было видеть осуждающих взглядов людей ее мужа, чтобы понять, как выглядит со стороны. Но ей было плевать.
- Это память о нашей родине, - тихо произнесла она.
Все же этот человек заслуживал объяснения. Он не побоялся вступиться за нее, удивив Дэйдру даже больше, чем неожиданный приступ ярости ее супруга.
Сбоку раздался раздраженный вздох, а уже мгновение спустя рядом с трудом опустился Уилл, сосредоточенно выискивавший колокольчики в высокой траве. Ему это давалось с трудом – видимо, болело бедро, натруженное долгим неподвижным положением в седле, но он не подавал виду. Вскоре в ним присоединился и Годвин, отчего-то выглядевший очень виноватым. Чувствуя ужасную усталость, Дэйдра смогла лишь благодарно ему улыбнуться.
***
Шэйхард сидел у костра, упершись спиной в седло и, запрокинув голову, наблюдая за тем, как редкие искры взлетают вверх и гаснут, так и не достигнув далеких звезд.