На ночевку пришлось остановиться немного раньше, чем Дайна рассчитывала. Мальчишка был легким, но все же дополнительная ноша и долгий путь до этого не очень хорошо сказались на лошади, начавшей уже недовольно прихрапывать и грозящей вот-вот начать хромать.
Капитан огляделась.
Если бы здесь была коммендатор, она бы наверняка предпочла какое-нибудь укромное местечко, защищенное от ветра и любопытных глаз, но Дайна решила расположиться на вершине самого высокого из холмов. Да, возможно так она оставалась у всех на виду, зато, с другой стороны, и ей самой открывался отличный обзор. Никто не подберется к ней так, чтобы она этого не заметила. А там уж чужака будет ждать крайне неприятным сюрприз.
Чтобы не тратить время, она даже не стала обустраивать лагерь. Просто развела костер на скорую руку и вскипятила в котелке воды, чтобы заварить настойку из согревающих трав. Вечер выдался на редкость прохладным. К счастью, ветер не переменился, все еще дуя с юга. Не то, чтобы Дайну сильно тревожила вонь Змеиного Моря, но без нее всяко было лучше.
Взгляд женщины сам собой скользнул на лежащее в некотором отдалении тело, уже куда более тщательно укутанное в измаранное некогда белое покрывало. Слишком близко к костру Дайна его положить не рискнула, от жары трупы, даже необычные, всегда портились быстрее. Но и убрать его с глаз тоже никак нельзя. Слишком опасно.
В целом, ощущение было каким-то странным.
Забывшись, Дайна даже окинула пространство взглядом, пытаясь сообразить, куда подевалась Синая, но довольно быстро вспомнила о том, что произошло сегодня днем.
Что ж, жаль. Она была красивой и по-настоящему одаренной девочкой. Отец Риис не раз ее нахваливал, обещая малышке перспективное будущее. Ну, в любом случае, она погибла не зря и даже не опозорила свой Орден.
Она погибла с честью. Наверняка святой отец будет рад узнать об этом.
Дайна несколько раз задумчиво кивнула, а затем вскинула чашу с отваром в воздух, словно салютуя кому-то невидимому. Неровный отсвет беспокойного костра на мгновение выхватил из темноты светлый фрагмент покрывала и тут же скользнул в сторону, создавая впечатление движения, и капитан дернулась, чуть не облив руку кипятком.
Причудится же!
Дайна Ризваль никогда не была слишком чувствительная к подобному. Смерть есть смерть, и бояться следовало бы живых, а не мертвых. Именно первые создают целую прорыву проблем, пока последние безмолвно и послушно возлежат в своих могилах. Но какое-то неприятное чувство, даже послевкусие чувства, все равно осталось.
Ночь выдалась беспокойной. Несмотря на усталость, Дайна несколько раз просыпалась, уже сжимая пальцами рукоять меча, и встревожено оглядывалась по сторонам, вскоре ловя себя на том, что больше всего смотрит не туда, откуда мог появиться неведомый преследователь и его твари, а на завернутое в покрывало мертвое тело. Даже боевой орденский конь, привыкший видеть изуродованные трупы и жутких монстров, сторонился его, предпочитая ощипывать траву лишь на противоположной стороне костра. Какое-то глупое, необъяснимое наваждение…
Однако, как бы то ни было, засыпать каждый раз становилось все сложнее и сложнее, пока, наконец, женщина не решила, что больше нет смысла просто так просиживать штаны на этом холме. В конце концов, за эти пару прошедших часов конь должен был хотя бы немного отдохнуть, а к вечеру о нем уже нормально позаботятся в конюшнях Фриэд Дора.
Не чувствуя дискомфорта из-за предутренней темноты, погасив костер и сунув в рот холодный и затвердевший кусок солонины, Дайна стряхнула с доспеха легкую изморозь, отряхнула плащ, проверила упряжь. Поймала себя на том, что готова придумать себе еще пару-тройку занятий, лишь бы не приближаться к телу Орана Дриэна. Нахмурилась и решительно ступила к нему.
Вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок. Ей показалось, что мальчишка вчера лежал как-то не так. Может, и вправду двигался? Нет, не может этого быть. Он определенно был мертв. Это ее уставшее сознание шутит с ней дурные шутки, не иначе.
Негромко фыркнув, Дайна наклонилась и небрежно подняла сверток на руки. Он почти ничего не весил, легкий, будто пушинка. Да и то, казалось, что половину этого веса составляет золотое шитье на плотном покрывале, а не тело самого Орана. Конь недовольно заржал и переступил с ноги на ногу, но все же терпеливо вынес то, что капитан перебросила ношу через его спину.
Взобравшись в седло, Дайна вдруг почувствовала себя странно. Ей уже приходилось возить мертвецов, перекинув их через седло, даже трупы ее боевых товарищей, но в этот раз возникло странное ощущение, что она поступает неправильно. Волосы на затылке начали вставать дыбом. Конь занервничал. В конце концов, женщина убедила себя в том, что просто не желает испортить столь ценную ношу, в которой нуждалась сама Ее Преосвященство, и почти против собственной воли усадила мальчишку перед собой в седло боком, словно обнимая его хрупкое тело двумя немного вытянутыми вперед руками, до скрипа сжимающими поводья. Вместе с этим вдруг пришло какое-то странное, противоестественное и неуместное умиротворение.