- До утра это не могло подождать? – с некоторым раздражением выдохнул Бодгарт, откидываясь на пышные мягкие подушки, к которым, похоже, он постепенно начинал привыкать. Впрочем, ему стоило бы быть благодарным этому человеку. Скорее всего, именно его робкий стук в дверь вырвал Адранди из ужасного кошмара, мучившего его этой ночью.
- Нет, я… То есть да, конечно же, Ваше Величество, - камергер снова поклонился, явно занервничав еще больше. – Простите, Ваше Величество!
Бодгарт скривился.
- Говори уж, раз пришел. И прекращай извиняться и кланяться, это порядком раздражает.
- О, да, Ваше Величество! Простите, Ваше Величество!... Ой… - и без того тонкие губы камергера сжались, глаза на испуганном бледном лице расширились еще больше. Но он все же смог взять себя в руки, за что Бодгарт был ему почти благодарен. – Ваше Величество, только что прибыли вести с западных границ… Его Светлость барон Шэйхард, а также весь его отряд… мертвы.
На миг воцарилось краткое напряженное молчание
- Что с девушкой? – спросил король.
- Не известно. Ее тело пока не нашли.
Бодгарт помрачнел, откидывая одеяло прочь и вставая с постели.
- Лорда Бэннона в мой кабинет. Принесший новость человек тоже должен быть там, и немедля.
- Слушаюсь, Ваше Величество, - низко поклонился обер-камергер и тут же вышмыгнул прочь, уступая место прислуге с канделябрами.
Когда полностью одетый король Эльдры оказался в своем кабинете, Эйдан Бэннон уже дожидался его там. Кузен выглядел бодрым и даже свежим, словно вовсе не ложился спать, лишь освежившись и сменив наряд.
Он стоял у окна, сложив руки за спиной, задумчиво разглядывая густую черноту ночи. Огонь многочисленных свечей освещал его прямую спину, заставляя утонченное породистое лицо теряться в густых тенях. На короткий миг Бодгарту вдруг почудилось, что он не видит черт, что это не лицо даже, а пустая темная маска, по ту сторону которой затаилось нечто зловещее, и его едва заметно передернуло.
Будто уловив этот отголосок движения краем глаза, Бэннон тут же повернулся к нему.
- Снова дурной сон, Ваше Величество? Кажется, пришло время обратиться к лекарям. Если позволите выразить мое мнение, вам нужно хорошо высыпаться, чтобы справляться со всеми тяготами, которые продолжают сваливаться вам на плечи… - понизив голос, он нахмурился и негромко добавил. - Меня очень беспокоит ваше здоровье, Ваше Величество.
Бодгарт подошел к нему и встал рядом, положив руку на плечо мужчины и тоже выглядывая в окно.
- Все в порядке, кузен, не стоит беспокоиться по таким мелочам. Даже если я сейчас выгляжу дурно, не спеши списывать меня со счетов. В молодости нам приходилось переносить и куда более тяжелые нагрузки, не спать ночами, - он повернулся к Эйдану и приободряющее улыбнулся. – В конце концов, человеку свойственно привыкать и приспосабливаться. Уверен, вскоре все благополучно закончится, и даже воспоминания об этих непростых временах начисто сотрутся из памяти.
Он замолчал. Улыбка сползла с его губ. Убрав руку с плеча Бэннона, Бодгарт снова уставился в ночную темень, кажущуюся особенно плотной и густой в эти тихие предрассветные часы.
- А вот в том, что наша ситуация тоже закончится благополучно, я совсем не уверен. Ты уже слышал о…
- О гибели отряда барона Шэйхарда? Да, Ваше Величество, - Эйдан поджал тонкие губы. – Очень несвоевременное и неприятное стечение обстоятельств. Но, уверен, мы сможем справиться с этой проблемой, как справлялись и прежде.
- Стечение обстоятельств? – изогнул бровь Бодгарт, кидая на кузена быстрый острый взгляд. – Хотел бы я послушать об этих обстоятельствах немного подробнее.
Коротко склонив голову, Бэннон направился к двери кабинета и перекинулся парой слов с ожидавшей по ту сторону прислугой, видимо, приказывая поторопить приход того, кто доставил в замок дурные вести.
Выяснилось, что мужчина уже давно дожидался снаружи. Напряженный и разнервничавшийся, он сжался и буквально проскользнул мимо замершего у дверей Эйдана, окинувшего слугу каким-то тяжелым и несколько недовольным взглядом.
Бодгарт развернулся к окну спиной, привалился бедрами к подоконнику и скрестил руки на груди, прищурив глаза.
Мужчина прямо перед ним был невысоким, жилистым, растрепанным, в чистой, но словно бы неаккуратной одежде, приходящейся ему немного великоватой. Длинный нос с горбинкой напоминал клюв, нервно сцепленные пальцы худых узловатых рук – птичьи лапы.
- Я слушаю.
- Ваше Величество! – слуга низко поклонился. Выглядел он при этом так, словно вот-вот упадет в обморок. – Прошу, проявите милость, Ваше Величество…!
- К делу, - сухо прервал его Эйдан, и мужчина дернулся как от удара.