– Молитесь обо мне Богу, а я там буду за вас молиться, если буду достойна.
Потом княгиня попросила всех оставить ее наедине с духовником, желая получить от него последние наставления для перехода в вечность и для совершения над ней таинства елеосвящения.
– Не долго уже теперь мне жить с вами! – сказала она окружающим.
Когда началось над нею совершение елеосвящения, она велела позвать мужа и тихо спросила его:
– Слышишь ты это пение? Оно тебе нравится?
Князь ответил, что для христианина нет ничего более утешительного. Больная сказала:
– Да! Это пение полезно и важно для земных: только оно одно и может быть для них утешением. Приучай к нему себя, детей и домашних, а я скоро услышу там другое, лучшее – ангельское пение… Мне хорошо здесь было, и там будет хорошо – ты не плачь обо мне!
Когда кончилось соборование, во время которого она была в совершенной памяти, утомленная больная закрыла глаза и впала в беспамятство, продолжавшееся более часа и похожее на сон. Но дыхание становилось все тише, реже и незаметнее – чувствовалось разлучение души с телом, и духовник прочел молитвы над умирающей на исход ее чистой и богоугодной души.
К этому великому в жизни каждого христианина часу смертному успели прибыть к постели умирающей один за другим известнейшие московские врачи того времени, доктора – Р. и К. Освидетельствовали Анну Феодоровну и решительно объявили, что жизнь прекратилась. На лице княгини выступили крупные капли холодного смертного пота. Один из врачей, державший ее пульс, положил руку покойной ей на грудь и объявил окружавшим:
– Скончалась!
Все присутствовавшие опустились на колени и заплакали…
Велико же было общее удивление, когда несколько мгновений спустя умершая открыла глаза, взглянула ясно и твердым голосом, какого от нее за все время болезни не слыхали, спросила:
– Где я?
Надо было видеть в это мгновение выражение лиц у светил медицинской науки, только что с непоколебимой уверенностью объявивших о ее смерти. Надо было видеть радость убитого горем мужа!..
Ничего не нашли сказать в объяснение совершившегося врачи, изумленные и потрясенные, не менее всех остальных присутствовавших. Возвращение к жизни княгини Анны Феодоровны представлялось всем подобием воскресения, тем более что и сама она, вернувшись в жизнь, выглядела существом другого, нездешнего мира: ожившая была в течение девяти часов вне сознания и понимания окружающей ее обстановки – никого не узнавала и всему земному казалась совершенно чуждой.
Свидетели случившегося с княгиней Голицыной этот необыкновенный случай записали так:
– Где я? – проговорила княгиня по своем пробуждении, – скажите мне кто-нибудь!
Неужели я опять в этом темном, скверном, душном и скучном мире?… Ах, зачем я разлучилась с тем светом, где видела Спасителя? Там такие прекрасные лица…
А здесь – какие все уроды, безобразные, грубые, гадкие!..
– Неужели, – спросили ее окружающие, – вы не узнали нас, княгиня? Это – ваш муж, а это ваши дети.
При этом лицо, обратившееся к княгине, назвало ей всех ее детей по имени.
– Муж! Дети!.. – повторила княгиня. – Нет, никого не знаю, да и слов ваших не понимаю. Я видела там, правда, детей, но как те были прекрасны!.. А эти… какие они дурные!..
Помолчав немного, она снова заговорила:
– Да, не хотела бы я уходить оттуда: там так хорошо, светло, весело – как мне там было легко!.. Я была там совсем здорова, а здесь мне трудно, тяжело, скучно! Но Спаситель мне сказал: «Поди еще, поживи там, где была, и, когда не будешь там нужна, Я опять тебя возьму оттуда»… Что же делать!..
Тут она вздохнула:
– Опять пришла на мытарство, на страдание, но нельзя было не повиноваться Спасителю – Он наш Бог, Он искупил нас… Но Он скоро за мной пришлет.
Ожившая умолкла. Спустя немного попросила:
– Как мне хочется видеть Спасителя! Дайте мне Его образ!
Подали образ Успения Божией Матери.
– Нет – не этот, – сказала она, – здесь много ликов, а мне подайте образ одного Спасителя – к Нему одному я стремлюсь. Его одного люблю, к Нему стремлюсь… стремлюсь! Надо любить, почитать и молиться Божией Матери и святым угодникам – это нужно, это необходимо, но там, откуда я сейчас вернулась, там вся жизнь в Господе нашем Христе Иисусе… Его образ дайте мне!
Муж княгини подал ей открытый молитвенник.
– Вот тут, – сказал он, – есть образ Спасителя.